Дикари. Дети хаоса

– Джино, – услышал он собственный голос. Сперва далекий и слабый, затем более настойчивый. – Черт возьми, Джино.

Тот обернулся.

Даллас никогда не видел его таким. Его высокомерие исчезло, разбилось вдребезги. Он пребывал в шоке, как и они.

– Какого черта… что… что это… что… что случилось?

– Я не… – Джино моргнул, покачал головой. – Я не знаю.

Внезапно Даллас поймал себя на том, что смотрит на безжизненную руку. На безымянном пальце он увидел кольцо – кольцо Андре.

– Господи, да это же точно его рука, проклятье.

Куинн отступила от Далласа, и он зажал себе ладонью рот, но слишком поздно. Даллас мигом отвернулся, согнулся вдвое, и его вырвало. Его буквально выворачивало наизнанку, но ничего, кроме желчи, выблевать он не мог, раз в желудке пусто.

Куинн положила руку мужу на спину, но не сводила глаз с Джино.

– Кто с ним такое сотворил? – спросила она.

– Я… я не знаю, – заикаясь ответил Джино. – Я… может, зверь какой… не знаю.

Куинн нехотя подошла к камню и осмотрела руку, кишевшую белесыми муравьями. Пересилив навернувшиеся слезы, Куинн вспомнила, чему ее учили в неотложке и, как могла, постаралась взять себя в руки. Она все еще никак не могла собраться с мыслями, не переставала трястись, но изо всех сил пыталась успокоиться и понемногу, очень медленно, начала приходить в себя.

– Что это мог быть за хищник?

– Думаю, очень крупный. – Лицо у Джино блестело от пота. – Ума не приложу, как на таком маленьком острове, где и еды-то всего ничего, могут обитать особи такого размера, к тому же плотоядные. Представить этого не могу, это…

– Может, акула? Вдруг на Андре еще в море напала акула.

– Может быть, но, скорее всего, риф.

– Верно, – сказала Куинн. – Вполне возможно, что на него напала акула. Вцепилась зубами, отхватила почти всю руку. Либо руку ему отрезало о риф, и, когда Андре выбрался на берег, она у него едва держалась. Он не сориентировался, будучи в шоке, заблудился в темноте и убежал через пляж в джунгли. Доковылял досюда с почти оторванной рукой, и тут она отпала.

Джино кивнул.

– Да, это… это вполне может быть. Вероятно, так.

– А где, черт возьми… – Даллас вытер рот, но не успел договорить, как задохнулся в позывах рвоты еще пару раз. – А где, черт возьми, то, что от него осталось?

– Андре! – закричала Куинн, оглядывая заросли. – Андре!

– Перестань, – сказал Джино. – Куинн, перестань, просто… перестань. Что бы ни случилось, он потерял так много крови, что, даже если б ему каким-то образом удалось остаться в сознании и продержаться на одном адреналине, у него все равно сильное помрачение и шок. Он мог уйти дальше в джунгли и рухнуть где-нибудь неподалеку, но при такой потере крови вряд ли еще жив.

Куинн знала, что Джино прав. Это подсказывали ей не только медицинские знания, но и здравый смысл. Она беспомощно уставилась на Джино.

– Да, ты… ты прав.

Джино провел руками себе по волосам, а потом обхватил голову, будто боялся, что иначе то, о чем он думает, может вырваться наружу.

– Мне хочется ошибиться, – пробормотал он. – На этот раз. Но все мы знаем, что я не ошибаюсь.

«Не отворачивайся, – сказала себе Куинн, вспоминая все, что знала, и собираясь с духом. – Успокойся, сосредоточься и прикинь». Она попыталась видеть лишь предмет, лежащий на камне, а не руку, которая когда-то была частью человека, и уж точно не того, которого она знала и любила.

– Осторожно, – предупредил Джино. – Если это те муравьи, о которых я думаю, ты не захочешь, чтобы они по тебе бегали.

Она вопросительно посмотрела на него.

– Они кусаются?

– Думаю, это могут быть желтые сумасшедшие. Водятся на некоторых островах в южной части Тихого океана. Они не кусаются. Они распыляют кислоту.

– Понятно, – сказала она, вытирая пот со лба и тяжело вздыхая.

– Не трогай руку – и все.

Куинн не собиралась дотрагиваться до руки, но слова про муравьев сделали кошмар еще страшнее и невероятнее. Прикрыв нос от смрада, она наклонилась к руке, чтобы рассмотреть получше. Наверняка не скажешь, но, приглядевшись, Куинн решила, что, несмотря на жуткий вид и скопление муравьев, рука вроде бы искалечена не так уж сильно, как следовало ожидать, когда откусывает или отрывает хищник.

– Трудно сказать, – произнесла Куинн, – но она относительно целая. Будто отрезана.

– Могло так отрезать об риф? – спросил Даллас.

– Не знаю. Но на укус не похоже.

– Господи, – вздохнув, произнес Даллас. – Говоришь, что кто-то ее отрубил?

– Нет, конечно, я…

– И что теперь?

Куинн отошла и оглядела заросли, будто искала ответ.

– Не знаю. Я не коронер. Просто говорю, что это не похоже ни на один укус, который я видела. Может, и на рифе оторвало. Может быть.

– По-моему, могло оторвать, если он налетел на риф и зацепился за него рукой. Но, опять же, прямо так ровно и отрезало?

– Или дело не в рифе… давай, Дэл… предложи свою версию.

Джино наконец опустил руки, но все еще не знал, что с ними делать.

– Ладно, давайте проясним вот что. Вероятность того, что на этом острове есть кто-то, кроме нас, практически нулевая.

– Почему? – спросил Даллас. – Если мы здесь, то почему бы кому-то еще здесь не быть?