Дикари. Их быт и нравы

Сильное впечатление производят также дикие воинственные пляски дикарей, а равно и их религиозные и маскарадные танцы. На них стекаются иной раз несколько племен вместе, и празднества длятся тогда целыми неделями подряд. Участники подобных танцев стараются особенно тщательно принарядиться, не жалея для своего туалета ярких красок. А маски, которые иногда надеваются ими в таких случаях, производят своим безобразием гораздо более сильное впечатление, чем те, которые мы видим на святках на наших ряженых. Читателю легко убедиться в этом самому, взглянув на наш рисунок.

Маска из перьев с островов Гавайи.

Столь же чудовищный характер носят и костюмы, которыми дикари дополняют свой наряд на подобных игрищах.

Так живут дикари, придерживаясь в своей жизни правила: «делу — час, потехе — время». Но мы должны помнить, что и в их потехе есть свой толк и польза, и что из праздной, на первый взгляд, забавы дикарей со временем развивается многозначительное дело.

VII. Тяжелая доля

Австралиец и его жена, нагруженная поклажей. (По рисунку австралийца).

Когда дикие австралийцы впервые увидали вьючных быков, некоторые из них испугались, приняв этих животных за злых духов «с копьями на голове», а другие сочли их за жен белых переселенцев, потому что быки были нагружены вещами этих людей.

И последняя догадка не попусту пришла в голову дикарям: жены австралийцев служат им действительно какими-то рабочими и вьючными животными. А обращение, которое они терпят от своих повелителей, пожалуй, ничем не лучше того, какое у нас выпадает на долю скотины.

«С выхода замуж, — рассказывает один писатель про австралийскую женщину, — для нее начинается рабская жизнь. На нее взваливаются самые тяжелые работы, а при малейшем промахе с ее стороны грозный муж обходится с нею жестоко и нещадно бьет ее. Она не ест вместе с мужчинами, а сидит в почтительном отдалении от них и молча принимает заодно с собаками остатки еды, которая большею частью собрана ее же руками.

Австралийские женщины.

Во время странствований на нее навьючивают весь домашний скарб вместе с беспомощными детьми. От тяжелой жизни и работы она очень рано стареется и становится беспомощной, и тогда ее покидают где-нибудь одинокою в глухом лесу, и она умирает голодной смертью…». А не то случается еще, что ее жизнь кончают ударом дубины, подобно тому, как у нас убивают старую, негодную более к работе, скотину…

Не лучшая участь выпадает на долю женщины и у большинства других дикарей. Везде среди них она обречена на тягостное существование. Она собирает коренья и плоды, стряпает, строит жилища, набирает топливо и поддерживает постоянный огонь на очаге, выделывает глиняную посуду, плетет корзины и цыновки и исполняет множество других домашних работ. А в это время муж, если он не на охоте, наслаждается бездельем и равнодушно глядит на то, как женщины надрываются под бременем непосильного труда.

Когда эскимосские женщины таскают при постройке зимних жилищ такие тяжелые камни, которые, пожалуй, не рискнул бы поднять наш добрый крючник, — их мужья безучастно взирают на это, и ни один из них не пошевельнет даже пальцем, чтобы помочь своим женам. Кроме работы по постройке жилищ, эскимосские женщины должны варить кушанье, дубить кожи, обтягивать ими каяки и другие лодки, шить одежды и справлять всякие мелкие домашние работы. Если семья выезжает на охоту, мужчины только убивают животное, а женщины волокут убитого зверя к стану, что иногда представляет весьма нелегкую задачу.

«Женщина почти постоянно занята работой, — рассказывает про порядки этих людей знаменитый исследователь полярных стран Нансен, — мужчины же, вернувшись домой, обыкновенно только лентяйничают, спят или занимаются рассказами».

Индеец-воин и его жена, несущая тяжести.

Такое несправедливое разделение труда между мужчинами и женщинами издревле уже установилось в среде дикарей и освящено в их глазах, как всякий старинный обычай. «Женщины созданы для работы», — невозмутимо отвечали индейцы, когда белые укоряли их за то, что они взваливают все тяжелые работы на слабых женщин. И в доказательство своей правоты они приводили древнее сказание. В нем рассказывалось, что «Великий Дух — Маниту — сотворил мужчину для того, чтобы он защищал женщину и охотился. А женщине он велел работать на дому, строить вигвамы, рубить дрова, выделывать кожи и засеивать поля».

Так уж бывает всегда: чтобы оправдать и укрепить несправедливые порядки, люди, которые чувствуют их выгоду для себя, приписывают установление этих порядков «божеской воле».