Дикари, их быт и нравы

Как у нас в известную пору года далеко окрест деревень слышен звук цепов, так в Полинезии до слуха приближающегося к какому-нибудь селению путника доносится мерный стук деревянных молотков, которыми женщины выколачивают кору бумажной шелковицы. Кора выходит из-под молотка такой прочной и мягкой, что по качеству не уступит нашему толстому сукну или драпу. Полинезийцы выделывают из нее целые плащи и небольшие куски, которые в случае надобности они умеют сшивать вместе. На такой обработанной коре, которую они называют «тапу», полинезийцы набивают еще цветные узоры из разных деревянных пластинок, или отпечатывают на них изящные листья папоротников и китайских розанов, обмакивая эти растения предварительно в какую-нибудь краску. Делается все это так искусно, что издали такую кору можно принять за вышитую материю.

Шляпа, сплетенная из расколотых белых и черных перьев с изображением китовой ловли. (Сев. Америка).

В той же Полинезии островитяне плетут себе плащи из травы. В этом они достигают такого совершенства, что европейцы пытались даже подделывать эти работы, но всегда неудачно. Материи, изготовляемые остячками из волокон крапивы, очень охотно покупаются русскими купцами.

Отсюда недалеко до производства настоящих тканей. Сучить нитки и веревки дикари умеют повсеместно: когда австралийцу нужно приготовить рыболовную лесу, он обрезает волосы у своей жены и скручивает их между ладонями, пока не получит шнурка желанной длины. Точно так же изготовляет и новозеландец из льна дюйм за дюймом изящные и крепкие шнурки. Подобные нити некоторые дикари научились натягивать на раме и обвивать эту основу поперечной нитью, продергивая ее при помощи пальцев или палочки. Так дикарь научился и ткацкому искусству.

О головном покрове дикари мало заботятся: они, очевидно, считают, что природа, одарив человека волосяной шапкой, сделала здесь все нужное, и ему остается только приложить все старание в выборе красивой прически и головного убора. Только в тропических странах, где солнце немилосердно жжет, дикарь носит широкополые плетеные шляпы, да на крайнем севере, чтобы уберечься от свирепого мороза, надевают на голову меховой капюшон.

Зато обувь распространена среди дикарей повсюду: при далеких переходах, которые им постоянно приходится совершать, она необходима. Делается она, по большей части, из кожи, реже— из дерева и лыка. Чаще всего дикари носят сандалии, которые близко напоминают те, что носили древние греки и римляне. Северо-американские индейцы сшивают себе мягкие кожаные чулки — «мокассины». Им недостает только твердой подошвы, чтобы получился сапог.

Вот до каких хитрых выдумок доходит шаг за шагом дикая голытьба! Но мы далеко еще не закончили нашего рассказа о замечательных делах диких людей, и то, что мы узнаем из этой области в следующих двух очерках, достойно, несомненно, еще большего удивления.

X. Еще о замечательных делах без замечательных людей

Езда на собаках по Сибири.

В мире европейцев называют много великих людей, прославившихся своими замечательными изобретениями и открытиями. В мире дикарей знают тоже много славных дел (и мы с ними теперь уже немного знакомы), но славных имен там не существует. Ибо все, чем дикари могут похвалиться, как своим завоеванием, досталось им постепенно, шаг за шагом, благодаря вековому житейскому опыту, который накоплялся у сменяющих друг друга поколений. Так, в странах дикарей и создались замечательные дела без замечательных людей. Незаметно для самого себя дикарь постиг много, всяких искусств, — так незаметно, что под конец ему стало казаться, будто все эти искусства достались ему в дар от предка-бога. Про это у них сложились даже целые сказания, в которых описываются чудесные подвиги таких предков-героев.

Но чего не могли понять в своей жизни сами дикари, то поняли европейские наблюдатели, сравнивая быт дикарей, стоящих на различных ступенях развития. Узнали европейские ученые, что всякое умение дикаря выросло из самых ничтожных зачатков, как мы это уже видели на отдельных примерах в предыдущем очерке. А теперь послушаем, как развились у дикарей еще некоторые другие искусства.

Долгое время дикари ничего другого не умели делать, как собирать и добывать себе оружием пищу, запасенную природою. Этим трудом промышляют и теперь бродячие племена в тайгах Сибири и в густых зарослях Австралии, в лесных дебрях тропической Африки и по голым снежным равнинам сурового севера. Другая жизнь им непонятна. Когда один белый колонист подал диким охотникам-бушменам совет заняться разведением коз, чтобы иметь хотя для маленьких детей молоко, — дикари подняли его насмех. «Никогда наши предки не кормили скота, — сказали они, — мы созданы для того, чтобы есть животных, а не кормить их».