Дикари (ЛП)

- Я лишь для тебя такая, Ром, - простонала и подтолкнула себя к нему, пытаясь заставить его войти внутрь.

Очевидно, это было правильное заявление. С рычанием он схватил меня за волосы и вонзил свой член.

Моя киска сжимала его длину, как тиски. Раздвинув ноги чуть больше, схватилась за край стола, чтобы держаться, пока он вбивался в меня.

- Твоя киска так ох*енно чувствуется, - прорычал он. - Положи ручки между ног, детка. Потрогай себя.

Охотно откликнулась на его приказ. Зажав руку между бедрами, больше не узнавая себя, лаская свой и без того чувствительный клитор. Грязные разговоры никогда раньше не делали меня влажной, а убийство кого-то, не вызывало такой страсти. По мере того, как струилась кровь - возбуждение резко усиливалось. Мне нужно было трахнуться - жестко, а Ромеро дал именно то, что необходимо.

Одной рукой он сжал в кулаке мои волосы, а другую прижал к талии, надавливая на рану. Мои ноги чуть не подкосились.

- Тебе ведь нравится это?

- О, да! Не останавливайся! - умоляла его.

- Скажи, что тебе нужно, - требование было риторическим.

Этот мужчина знал, что мне нужно, лучше, чем я сама, однако была настолько безрассудна, что прочла бы алфавит, если бы он попросил об этом.

- Мне нужен ты, Ром. Трахни меня, сделай больно.

С очередным рыком, который прозвучал скорее по-звериному, чем человечески, он дал именно то, о чем просила.

Парень повернул мою голову так, что я едва могла глотать, прижал ладонь к ране и укусил за плечо настолько сильно, что мои эндорфины сошли с ума от боли. Стол накренился и упал от силы толчков наших тел, ударяясь об пол с громким стуком.

- Ром! - имя выплеснулось из легких и прокатилось эхом по всей комнате.

Издав беззвучный крик, я сжималась вокруг него, когда мои глаза закатывались к затылку.

Он, сыпля проклятьями, вышел до того, как я успела кончить.

- На колени, - прохрипел мужчина, скручивая мои волосы.

Немедленно упав, тихонько зашипела, когда ударилась о бетон.

- Рот.

Как только губы приоткрылись, скользкий член ударил мне в заднюю стенку горла. Задыхаясь, схватила его за бедра и позволила трахнуть меня в рот, впуская как можно глубже, отсасывая ему.

Член дважды дернулся. Он издал невнятный стон, когда я с жадностью проглотила каждую каплю спермы, попавшую мне в рот, обвивая языком кончик, чтобы убедиться, что получила всю соленую жидкость.

Когда Ромеро отстранился, я сомкнула губы. Прижав руки к коленям, смотрела на него, пока он застегивался, все время взирая на меня сверху-вниз. Мы оба боролись за то, чтобы восстановить дыхание.

Вытянув руки перед собой, уставилась на покрывающую их кровь и размышляла, как ужасно ошибался Тито, когда сказал, что я ничего не боюсь. Вспомнила, как отец твердил, что грехи меня поглотят заживо.

Ненавидела тот факт, что один ошибался, а другой - прав.

Нечто - что бы ни было между нами - было просто ужасающим чувством. Оно росло пугающе быстрыми темпами. Возможно ли так быстро упасть? Разве можно все остановить? Хотела ли я этого вообще?

Это было инстинктивно, словно дыхание. Совершенно неожиданно и непостижимо. Он заставил меня почувствовать так много внутри себя, ощутить вещи, которые не поддавались объяснению.

Я ломала голову над происходящим - увлекательно, вызывающе, безумно, чрезмерно эмоционально. Как раз в это время было бы разумно убежать от него как можно быстрее, но, словно мотылек-самоубийца - летела на пламя все ближе и ближе.

Его чистые руки накрыли мои грязные, и он помог мне подняться. Когда коснулся моего лба, то поняла, что оказалась обречена.

Ромеро был мучительным, манящим, адским пороком, а я жаждала, чтобы его клеймо стояло на каждом дюйме моей кожи.

Глава 16

Ромеро

Чтобы произвести на меня впечатление, понадобилось бы очень много времени, но Кали занималась этим с момента нашего знакомства.

Она напомнила мне львицу, потрясающую и чертовски жестокую. Теперь понял, почему ее кожа была белой, как снег - это холст, предназначенный для красного цвета. Девочка была бы похожа на богиню, залитую кровью, ангела-убийцу с дьявольскими рожками.

Женщина превзошла мои ожидания и прошла первое испытание. Я должен был убедиться, что она не из Ордена, и теперь понял. Ее ненависть была великолепным инструментом. А боль - силой.

Симулировать такое безумие было невозможно. Видел, как оно кипит под ее кожей, желая выплеснуться. Мне не нужно было его взращивать, безумие уже наполняло ее вены.

- Значит, сумасшествие поразило и ее, - размышлял Гримм, глядя через всю комнату на Арлен, спящую на диване.

- Если она не была с Орденом, то с другой группой, - предположил Кобра, выпуская кольцо дыма. - Группой, которая либо не вписывалась в нынешнее столетие, либо скрывавшая от нее всякое дерьмо, в частности, о нас. Мы все понимаем, что девушка не случайно оказалась в том лесу.