Дикарка для Хулигана (СИ)

Единственное, что не даёт покоя — это не обычная простуда. Отличить могу и по внешним признакам, а внутри так и вовсе бунт лихорадки и кипящей крови оборотов набирает. Надеюсь, что это не очередной штамм гриппа, иначе пиздос. Диану точно заражу. Не хочу, блядь, чтобы ей было так же паршиво. Лучше свалить домой, но она мне этого не простит. Не после того, что между нами было. Аргументами её не убедишь. Понимаю, что не отпустит. А если молча свалю, под дверью спать будет. Ненормально-аномальная. Но именно такой я её и полюбил.

Как только немного попускает, бреду в ванную, удивляясь, что Ди всё ещё не прибежала узнавать, куда я пропал.

Скидываю шмот и выкручиваю вентиль на холодную. Мне надо сбить жар. Смотрю на покрытый алыми мазками и брызгами член и пах и мысленно проклинаю вселенную, которая сделала так, что без этого никак не обойтись. Без боли и крови.

Блядь, вся моя жизнь так протекала. Моя кровь, боль… Чужая… Иногда я этому виной был, иногда другие. Если бы была хоть одна возможность обойтись без этого, то я бы душу дьяволу продал, лишь бы моей Дикарке не пришлось через это проходить.

Как только моей раскалённой до бела кожи касается ледяная вода, клянусь, слышу шипение, которое издаёт контраст кипящего тела и холода. Вздрагиваю. Кожу стягивают неприятные колючие мурашки, но я не зацикливаю на этом внимания. Дёрганными движениями смываю с себя кровь, сперму, пот, Дианкин нектар. Нервно пробегаю пальцами по волосам, опустив голову под ледяные потоки. Растираю лицо ладонями. Стряхиваю лишние капли влаги и обтираюсь полотенцем. Смотрю на боксеры, но не могу себя заставить натянуть их обратно. Надеваю штаны и выхожу из ванной.

Вовремя, блядь.

Возле входной двери сталкиваемся взглядами с вернувшимися близнецами. Они смотрят на меня во все глаза. Сначала ошарашено, а потом зло.

Отступать некуда. Да и не собираюсь я этого делать. Больше ни шагу назад. Только вперёд и напролом.

Натягиваю на ебало улыбку и вскидываю ладонь в приветствии.

— Здоров. — высекаю как ни в чём не бывало.

Будто не трахал их сестру меньше часа назад. Будто не хожу по их дому как полноправный хозяин. Будто это они, блядь, ко мне в гости зашли.

— Ты какого хрена всё ещё здесь? — рычит, судя по ярости, которой окатывает Макс.

К защите готов на все сто. За нас с Дианкой буду до конца стоять.

— Брат, тормозни. — сжимает его плечо Никитос. — Мы собирались нормально поговорить. Ради Даньки. Так лучше сразу. Подумай о ней.

Второй молча кивает, и мы идём на кухню. Занимаю стул, устало выдохнув, и начинаю рассказ. С самого начала. С того момента, как увидел Ди. Говорю о том, что случилось на озере днём и ночью, почему уехал, как она примчалась следом, что произошло той же ночью, как ушёл, как следующие три месяца меня разматывало. Истинную причину, конечно, опускаю. Нехер им знать о моих садистских наклонностях.

— Так это ты из-за Даньки такой мутный ходил? — высекает Максометр, подтягивая вверх брови.

Молча киваю, глядя прямо в его тёмные глаза.

— И она тоже… — задумчиво чешет подбородок Ник. — Именно после озера изменилась так.

— Блядь, и как мы не заметили? И потом тоже. Сука, да всё же очевидно было. — бурчит Макс.

Знаю, о чём они думают. О том, что просто не могли представить, что я тупо им в глаза пиздел. Но я это делал. О чём и заявляю прямо. Хватит уже глубже закапываться.

Следом рассказываю о встрече в клубе и всё, что было после. Только о том, что между нами в постели происходило, умалчиваю. Когда дохожу до момента в клубешнике, на их лицах не только недоверие, но и мрачная злость. Повторяю всё то же самое, что говорил Диане. И о том, что тупо зассал и не хотел портить выходные, и почему позже не рассказал. Когда подбираюсь к моменту, что произошло за городом, в глазах близнецов стоит шок.

— Даня рассказала тебе про аварию? — сипит Никитос удивлённо.

— Рассказала. И про то, как два года старалась на ноги встать.

— Она вообще никому об этом не говорила. Когда про шрамы кто-то спрашивает, тупо отмахивается. Терпеть не может чужую жалость.

— Я не жалел её. Восхищался.

Когда вспоминаю о том, как меня размотало от её признания, закусываю щёку. Сам будто через то же самое проходил. Вместе с ней тонул и не мог ходить. Каждый шаг сквозь боль делал.

— Восхищался? — недоверчиво Макс вопрошает.

В арке появляется встревоженная Дианка. Близнецы сидят к ней спиной, поэтому не видят. Глядя ей в глаза, подтверждаю:

— Безмерно. Ваша сестра — необыкновенная девушка. Я восхищаюсь её силой и упорством.

Макс присвистывает, а Никитос улыбается и кивает.

— Реально любишь её?

Блядь, да сколько можно одно и то же спрашивать?

Только мельком близнецов взглядом цепляю, а потом в синюю глубину её глаз проваливаюсь.

— Тупой вопрос, Макс. Я не просто люблю её. Я без неё жизни не представляю. Будущего не вижу. Можете продолжать злиться на меня. Можете искалечить. — глазами прошу Дикарку не вмешиваться, когда уже собирается ворваться в кухню и она замирает, опустив вниз подбородок. — Я не откажусь от неё. Да, я вёл себя как последняя гнида, когда врал вам, но, блядь, уже объяснил почему.