Дикарка или Замуж за лесника

– Иди в экономический! – советовала она Свете. – Тоже потом в банк устроишься. Что ты вечно придумываешь какую-то ерунду? У нас и лесхозов-то поблизости нет. Где ты будешь работать?

Но Света не представляла, как это она будет сидеть где-то в банке, и работать за мертвым компьютером. Ей хотелось работать на природе, где все живое, где поют птицы, а над головой не потолок с лампами, а живое голубое небо с облаками.

– Ну и пусть поступает на свой лесфак! – махнул рукой отец. – Только пусть не жалуется потом, что не может найти работу! Вечно она у нас какая-то не от мира сего. Со странностями!

– Хорошо, если поступит туда, то пусть учится, а если пролетит, то значит не судьба. Пусть идет работать, – мама сомневалась, что Света вообще сможет пройти по баллам и поступить даже в сельскохозяйственный институт. В отличие от отличницы Марины, Света училась средне, у нее были даже тройки в аттестате. Но к удивлению матери она все-таки поступила. Конкурс на лесной факультет был небольшой, и поступить туда не составило большого труда. Но как же Света радовалась, увидев себя в списке поступивших! Она поступила! Ура! У нее было такое ощущение, что сам лес взял ее под свое живое покровительство. Она бродила с благоговением по этажам сельскохозяйственного института, рассматривала на стенах большие плакаты с деревьями, травами и насекомыми-вредителями и у нее буквально перехватывало дыхание от восторга. Лес! Тут кругом все о лесе!

Абитуриентов после поступления направили в район на питомник на летнюю практику.

– И как там наша тихоня выживет? – недоумевал отец в разговоре с матерью. – Жить придется в общаге, а она дикая, людей сторонится. И пацанов у них там больше, чем девчонок. Будет реветь там по углам…

– Пусть едет, – отрезала мама. – Поживет месяц в общежитии, посмотрит какого это жить в глуши вдали от всякой цивилизации и, глядишь, пожалеет, что поступила туда.

Но Света приехала с практики веселая и загорелая. Она светилась от счастья и поначалу много рассказывала, как хорошо ей было жить среди леса в общаге. Родители и сестра смотрели на нее с недоумением, и девушка постепенно сникла и перестала с ними делиться своими впечатлениями. И как так получилось, что в собственной семье ее никто не понимает? Одиночество и потребность в утешении снова гнали ее в лес, и оставшееся лето она провела в постоянных разъездах на велосипеде по лесным тропам. Вдали от влияния родственников, наедине сама с собой она чувствовала себя прекрасно. Ее худое тело было ей по нраву. Руки и ноги длинные, талия узкая, шея изящная, лицо приятное. В семье ее худоба не одобрялась, но без семьи она чувствовала себя вполне привлекательной девушкой. Даже на практике, живя в общежитии, она чувствовала себя лучше, чем дома. У нее там и подруга появилась – Оля, так звали эту девушку. Света буквально влюбилась в невысокую немного пухленькую деревенскую простую девчонку. В отличие от Светы Оля была дочкой двух дипломированных инженеров лесного хозяйства и потому об этой профессии имела самые реальные понятия. Никакой романтики, ничего завораживающего она в ней не видела, и поступила на лесфак, потому что собиралась, как и родители работать впоследствии в лесхозе. Свете нравились большие глаза Оли, ее длинные ресницы, непропорционально-маленькие розовые ушки и простой характер. Оля же в свою очередь с восхищением смотрела на Светину удлиненную фигуру и завидовала ее стройности. Это было взаимное обожание. А познакомились они по приезде на практику, во время заселения. Их, двадцать девчонок-абитуриенток разместили в одну большую комнату. Эта комната была пустой и грязной. Ни кроватей в ней не было, ни вообще какой-то мебели. Потом оказалось, что во всем общежитии во всех комнатах было то же самое. Ошарашенных абитуриентов отвели в пыльный сарай, где были разобранные старые, ржавые кровати – отдельно каретки и отдельно решетки, там же пыльными стопками лежали и матрасы с подушками. Парни и девушки, отобрав каждый себе по две каретки и решетку, отнесли все это в свои комнаты, чтобы собрать кровати. Они были шокированы тем, что их привезли в такие условия, так как думали, что им предоставят комфортные комнаты, но никакого комфорта не было и в помине. В здании отсутствовали удобства, а кровати им пришлось самим себе собирать из решеток и кареток. Причем решетки все были ржавые и продавленные. Но Света как будто не замечала ничего. Она собрала себе кровать, поставила ее в ряд с другими кроватями и ее соседкой оказалась как раз Оля. У них была одна тумбочка на двоих, и они очень быстро нашли общий язык, а потом и подружились.

В их большой комнате было двадцать девушек и один парень. Парень жил у них нелегально – это был возлюбленный одной из них, а именно Машки, весьма любвеобильной девушки. Маша спала с ним в обнимку в одной кровати, и остальные девчонки скоро так привыкли к ее Пашке, что без стеснения переодевались перед ним.

– Он наша! – говорили они о нем.