Дикие

- Да, Крис, - кивнул волк, поднимаясь на ноги, внимательно рассматривая меня и мою одежду. – Не знал, что вчера была твоя смена.

- Так получилось, - развела руками.

Альфа постоял еще несколько секунд, размышляя о чем-то, о чем мне знать совершенно не хотелось, а потом вышел, я же поплелась наверх.

- Анна, привет! – улыбнулась я, проходя в палату и ставя на столик коробку с имбирным печеньем. Анна всегда была сладкоежкой. – Как ты себя чувствуешь? – я включила чайник, достала с полки ромашковый чай и села на стул возле кровати.

Волчица выглядела неважно: бледная, синяки под глазами и следы недавних слез.

- Все хорошо, - пробормотала девушка, закрывая глаза.

- Не обижайся, но мне что-то плохо в это верится.

- Крис, я не хочу об этом говорить… Я вообще не хочу говорить…

А придется.

- Хорошо, давай не будем об этом говорить, - улыбнулась. – Я сделаю тебе ромашкового чая, мне его всегда мама заваривает, чтобы я лучше спала. А еще я принесла твое любимое печенье. 

И тишина в ответ.

Ладно, зайдем с другого бока.

- Кстати, я вчера заходила к Маргарет, она прям светится вся от счастья, а Пит уже такой большой стал, сам головку держит. Ты, наверное, ждешь не дождешься. Стивен уже закончил детскую?

- Да. Наверное…

- Что значит «наверное»?

Чайник вскипел, и я встала, чтобы налить обещанный чай. Состояние и односложные ответы Анны мне очень и очень не нравились. Ее внешний вид тоже, впрочем, как и пустая палата. Где ее родители? Где Стив?

- Я не ходила в новый дом.

- Почему?

- Потому что не хочу! – вдруг рявкнула Анна, заставив меня поморщиться, хорошо хоть чай не разлила. Я вернулась к кровати, поставила чашку волчицы на тумбочку.

- Не кричи, я тебя слышу. А почему не хочешь?

Давай, Анна, начинай говорить.

- Потому что… Не важно! Какое тебе вообще дело до меня, Хэнсон!?

- Я беспокоюсь, Анна. Вся стая беспокоится. Стивена тогда еле удалось угомонить, как я слышала. Знаешь, он ведь мог сорваться, - протянула, делая глоток из чашки. Анна напряглась, оскалилась, зеленые глаза сверкнули гневом и… страхом?

Да. Страх.

Давно не виделись. Черт! Что же мне везет-то так? Две одинаковые эмоции подряд… Как утопленнику, честное слово.

Так, собралась, Хэнсон, не помрешь!

- Если бы не альфа, он бы точно сорвался… Хорошо все же, что все обошлось, и его рассудку ничего не угрожает, - я говорила быстро и по возможности беззаботно. Дурочка-простушка, что с меня взять? Соседская девчонка… тоже туда же. Мне потребовалось достаточно много времени прежде, чем я поняла до конца, кто я. Прежде, чем я сама смирилась с этой мыслью. А как только поняла, начала развивать не только этот «дар», но и навыки, которые должны были его укрепить, помочь в общении со стаей. – Помнишь, как сошел с ума Фред, - я картинно передернула плечами. – Стае пришлось…

- Прекрати! – выкрикнула Анна, вцепившись в одеяло руками. – Прекрати, слышишь? Со Стивеном этого не случилось!

- Да. Потому что альфа помог, да и Маркус вовремя рядом оказался. Говорят, что первый всплеск сдержал именно он. Ты так рисковала, Анна… - сокрушенно добавила.

- Я не хотела… - дернулась девушка. – Я просто… Не знаю, мне страшно Крис, а никто не понимает, ведь…

- Ведь волчата – это всегда радость? – подтолкнула я.

- Да! Все говорят, что это так прекрасно, так здорово, что это счастье, а я… Я боюсь, понимаешь?

- Не совсем, - я подала девушке чай, пересела на кровать. – Чего ты боишься?

- Всего! Что сделаю что-то не так, что буду плохой матерью. Господи, Кристин, мне двадцать три, всего два года назад было мое Новолуние. И… Я не знаю… Я просто не знаю, понимаешь? В голове столько всего… А вдруг молоко пропадет? – наконец-то в глазах Анны появились первые слезы.

Хорошо. Страх проступил отчетливее, поднялся к самой поверхности. Он был не такой, как у Сэм. Другой. Проще и сложнее одновременно. Он был не из-за прошлого, он был из-за будущего.

- А если что-то еще случится? Ведь случиться может что угодно. Вообще, абсолютно! Я ведь видела, как играют щенки, как они занимаются, дерутся, учатся охотиться… А он там маленький такой…

- Анна, страх – это нормально, - вздохнула, сбрасывая образ дебилки. – И он будет падать, разбивать коленки, плакать, злиться на тебя – это тоже нормально. Вспомни себя, вспомни всех нас. С тобой всегда будет Стивен, родители, вся стая, - я подустила свою волчицу к самой поверхности, позволила ей открыться полностью, чтобы ничто не сдерживало ту силу, что сейчас плескалась во мне.

Анна заплакала сильнее, отставила чашку и бросилась мне на шею. Она почти душила… Точнее, не она, ее страх душил. Я снова вбирала его в себя, впитывала, впускала, чтобы Анна смогла успокоиться, чтобы Анна смогла выносить малыша.