Дикие Домохозяйки

Уже вытеревшись, Дайана нашла, как выключить воду – сообразила-таки, какие рычажки вернуть в нулевое положение! Ага, вот и фен в отдельном шкафчике… Она должна выглядеть прилично – а не как мокрая мышь. Высушенные и чистые волосы у неё – очень даже ничего. Пышные!

Фен оказался мощный и работал бесшумно: ещё бы!..

Через двадцать минут она вышла из кабинки обратно в ванную комнату, завернувшись в тёплое и пушистое полотенце. Чёрт! Вот приятная штука! Как ей, оказывается, не хватало такого ощущения! Тело и волосы – абсолютно чисты! И – никакой корочки соли, ощущения сухости, или ржавчины… Боже, неужели Макс… И все Верховные – могут так мыться каждый день?!

Она с опаской подошла к аппаратику на ножке, про который Глория сказала, что он «снимает лак». Да уж, голубые ногти отцу Макса вряд ли…

Набравшись духу, она засунула пальцы ног в узкую щель в коробке на полу, а рук – в отверстия округлой штуковины, похожей на тостер. На передней стороне зажёгся жёлтый огонёк. Затем – красный.

Ух ты… А с её ногтями точно – что-то происходит… Словно тысячи мягких щёточек скребут, и струйки чего-то тёплого смывают… Зажёгся зелёный.

Она вынула руки. Обалдеть! А ноги? Фантастика! Даже следа лака не осталось. А ноготки у неё на ногах, оказывается, и без лака очень даже!.. Пикантны. (Хорошо, что аккуратно и коротко подстригла!) Ладно – вон, похоже, на стуле её ждёт бельё. И платье…

О-о!.. Вот это – да! Хотя Макс, конечно, редкий хам: откуда он узнал размер её трусиков?! Впрочем, подувшись пару секунд, она сообразила: это вовсе не Максим. И это чудесное… волшебное, и словно искрящееся платье – тоже подобрала ей мать Максима.

Трусики она одела. А вот бюстгальтер оказался великоват… Пришлось немного подрегулировать чашечки и расстояние между ними. Когда она одела платье, то словно прильнуло к её молодому чистому телу. Потрясающе!..

Новые невесомые босоножки с тонюсенькими светлыми лямочками оказались точно впору – Боже, какой высокий каблук! Такой заставит прогнуться торс… И подчеркнёт линию спины… И того, что пониже спины! Посмотрим-ка…

Вот – зеркало в полстены.

Обалдеть.

Нет, правда – обалдеть! И это – ещё без косметики! Или… Нет – лучше не «штукатуриться»! Если что-то у неё не так, Глория… (Да, сложно привыкнуть, но как же называть-то её иначе?! Мама – слишком рано. Да и нагло… Нет: пусть уж – Глория!) подскажет. Или – поправит.

Ну, всё – пора!

Храбро выдохнув, она открыла дверь, и, стараясь только не упасть, вышла из ванной. Она старалась не улыбаться, как довольная кошечка, только что слопавшая миску сметаны, но глаза, кажется, выдавали её – так и искрились!

Максим, ожидавший, как и мать, в одном из кресел, почему-то перестал улыбаться, и поднялся. Несколько секунд длилось молчание, резанувшее по нервам Дайаны словно острым ножом. Она растерянно замерла, так и держась за ручку двери. Тихо спросила:

– Я… Что-то не так? Вам не нравится?..

Глория, выгнув бровь, молча рассматривавшая её с головы до ног, прояснила ситуацию:

– Балбес ты этакий! Не пугай девушку – лучше скажи ей то, что думаешь!

– Да, скажу… Чтоб мне провалиться! – голос Макса вдруг булькнул и прервался.

Максим, этот неустрашимый боец и невозмутимый «мачо», совладал, наконец, с собой. И закончил:

– Дайана! Ты – потрясающая девушка! Можно… я тебя поцелую?!

Дайана почувствовала, как что-то тёплое и жутко доброе заполняет ей грудь, и всё становится возможным, словно сбывающаяся Мечта!

Она нравится Максу!

И, что важней – она нравится его матери! Недаром же та так хитро ухмыляется в спину застывшего, словно телячий студень, сына…

Она поняла, что губы сами собой растягиваются в безумно счастливую улыбку:

– Да! – это не возглас, а, скорее, выдох! Но Макс услышал, и поспешил воспользоваться… Она снова разрыдалась – ну как последняя дурочка!

Но – уже от счастья!..

Отец Максимилиана казался гораздо старше своей супруги.

Наверное, он и был старше её – лет на десять. Но перехватив пару взглядов в сторону Глории, Дайана поняла, что он до сих пор от неё без ума… Что ж – мать Максима этого достойна. Как бы ей и самой хотелось выглядеть хоть вполовину столь блистательно, и в то же время солидно. Не иначе, в ней течёт кровь каких-нибудь древних вельмож – ну там, всяких Графов, Маркизов…

Ужинали они на кухне, (Впрочем, если это – кухня, то она – Папа Римский. Здесь можно было свободно накормить взвод солдат!) при мягком освещении бра на стенах и матового небольшого светильника, расположенного над столом.

Конечно, Макс не упустил случая – включил до ужина на полную яркость настоящую хрустальную люстру на потолке – парадную! Сияние оказалось таким, что Дайане пришлось зажмуриться. А вот боковая подсветка и светильник давали как раз ощущение уюта и спокойствия.

Присутствие Дайаны в нежно-голубом, переходящем внизу – в синий, а к плечам – в бело-серый цвет, платье, отца Максима, похоже, не сильно удивило. Ну, или, что верней, этот крепкий загорелый мужчина отлично держал свои эмоции в узде.