Дикие Домохозяйки

Да, сомнения нет – наряду с обычным чипом-идентификатором в запястье, в глубине черепной коробки отлично просматривалось крохотное, размером с рисовое, зёрнышко пластикового импланта. Всё верно: местоположение у соответствующих мозговых Центров как раз позволяет воздействовать на личность и подсознание так, что отдаваемые извне команды могут восприниматься как собственные мысли… особенно если эта штука находится там давно.

Остаётся только выяснить, кто и когда всобачил женщине в мозг чёртов прибор управления. И… Одна ли она такая!

Оторвав взгляд от разложенных на столе фотографий и изображений на пластике, полковник уставился в дальний угол кабинета, барабаня пальцами по столу. Он всегда так делал, когда мелькнувшая было мысль как-то ускользала… О чём же это он… Ах – да!

– Лейтенант! Вам придётся вернуться в госпиталь ещё раз. Теперь вы должны отвезти на обследование усыплённых Такера Буджолда и его дружка Смайли!

Импланты, разумеется, обнаружились у обоих.

Полковник просто рвал и метал! Мысленно, разумеется.

Перед подчинёнными он демонстрировал только спокойную рассудительность и непоколебимую уверенность. В своих способностях сохранить контроль над любой ситуацией.

Для себя же он отлично понимал, что контроль над ситуацией… Утрачен. Почти.

Потому что если выявятся (А он не сомневался, что так и будет!) импланты у других участвовавших в волнениях и саботаже нулевиков, это может означать лишь две вещи.

Имплантами их оснастила отлично организованная и давно контролирующая ситуацию в его Стране, хорошо законспирированная организация Врага. Чертовски богатая, и давно имеющая «своих» высококвалифицированных медиков, и агентов, часть из которых без сомнения, внедрена и к ним в организацию, и в остальные Силовые и Властные структуры, и…

Или же…

Или же ситуация намного, намного хуже.

Это – программа, разработанная и осуществлённая секретными Ведомствами и Агентствами его страны.

Импланты введены нулевикам в мозг ещё в роддомах. Причём – всем. Сразу после рождения, когда кости черепа ещё мягкие и для вставления импланта не нужна дорогая и сложная операция – достаточно внедрить имплант обычной медицинской иглой.

Поэтому никто из носителей ничего об этой операции не помнит. Следовательно это – работа, вот именно, спецслужб его Страны. И сделано это, очевидно, в целях как раз предотвращать восстания, и прочие не разрешённые Законом, и противоправные действия. А не знает он об этом по очень простой причине: никакая спецслужба или агентство и не обязаны отчитываться или сообщать какую-либо закрытую информацию другим ведомствам или спецслужбам. Правая рука не знает, что делает левая… Конспирация, будь она неладна – страховка от утечки!

И то, что до сих пор они здесь, в Службе Безопасности, ничего о таких имплантах и методах не знают, может говорить о том, что по каким-то причинам этими устройствами не пользовались…

Ну, или пользовались менее открыто и нагло! (А что – вполне действенная и адекватная, судя по результатам, методика руководства: и словами и поступками нулевиков…)

Но сейчас, похоже, к этому грозному и тотальному средству Контроля над Сознанием, получил доступ Враг. Или…

Достаточно Высокопоставленный и посвящённый в эту Государственную тайну Политик, желающий использовать ситуацию себе во благо.

А догадаться, кто это может быть – нетрудно.

Через полгода – выборы.

Главный кандидат от оппозиции, причём – радикальной оппозиции – Аристид Гумеленко. В третьем поколении потомок эмигрантов из Европы. Уж его-то досье Спецслужбы изучали пристальней, чем он сам – мешающую бриться бородавку у себя на щеке… Ему-то «немотивированные» и жёсткие репрессии против «бесправных и обделённых» нулевиков точно сыграли бы на руку!..

И что теперь делать? В-смысле, что теперь делать ему?

Побуравив угол кабинета взглядом до двух часов ночи, и спрятав рапорт и снимки сканнеров в сейф, полковник решился.

Он снова надавил на кнопку.

– Лейтенант! Вызовите ко мне майора ван Бьюкенена… Да, я знаю, который час!.. Разбудите! У нас – код жёлтый! Пусть явится немедленно. И распорядитесь подать на крышу «Акулу». Полностью снаряжённую и заправленную. Мне предстоит боевой вылет.

Когда майор, выглядевший вполне деловито, словно не его сдёрнули с тёплой постели десяток минут назад, вошёл и доложился, полковник огорошил подчинённого:

– Господин майор! Я вылетаю в Пентагон. У нас возникла чрезвычайная ситуация, связанная с проведённым расследованием. На время моего отсутствия вы остаётесь за главного. В случае, если в течении… Трёх суток я не вернусь, сообщите Генералу. Так же передайте ему, что пакет с оригиналами материалов расследования – в сейфе. Ключи – на столе. Приступайте к работе немедленно.

После чего, взяв портфель с документами, встал и прошёл к двери, сделав жест, приглашающий майора занять его кресло:

– Прошу!

Выходя, полковник буквально ощущал аккуратно стриженным затылком недоумённый, буравящий этот затылок, взгляд.

Однако спросить что-либо его и.о. заместителя так и не решился.

Полетел, однако, полковник не в Пентагон.