Дикие Фейри

— Ты такой зажатый, Райдер. Разве ты никогда не наслаждаешься всякими вещами?

— Я наслаждаюсь тобой, — сказал я, тут же проклиная себя за то, что позволил этим словам вырваться, но ее глаза посветлели, словно она была счастлива. И это было приятно. Слишком, блядь, приятно.

— Хорошо, я буду смотреть на лес, а ты можешь смотреть на меня, — она хихикнула, а я ухмыльнулся, решив, что это звучит как достойный компромисс.

Мы пошли дальше к озеру Темпест и вышли на галечный берег, огибающий его. Элис отпустила мою руку и повела за собой, пока мы пробирались по каменистому пляжу.

— Как далеко мы идем? — спросил я, пока она шла все дальше и дальше.

— Так далеко, как мы захотим! — ответила она со смехом.

Я снова улыбнулся и позволил улыбке остаться на моем лице, пока она стояла ко мне спиной. Я не часто позволял себе улыбаться, но рядом с ней было трудно не поддаться этому. Не то чтобы я позволял ей увидеть это, даже если мне это не мешало. Улыбка была слабостью. И если бы Элис узнала, что у меня они есть, она, скорее всего, отбросила бы меня в сторону. У меня была репутация, и именно это привлекало во мне большинство девушек. Потому что, по правде говоря, у меня не было ничего особенного, если копать глубже. Поэтому, что бы ни нравилось Элис во мне, это, вероятно, было связано с высокомерной бравадой, которую я носил как броню.

Я следовал за ней вокруг озера, пока мы не дошли до другого берега. Облака низко плыли над водой, скрывая вид позади нас, погружая нас в свой собственный мир. Отсюда казалось, что академии вообще не существует. Только облака, лес, озеро и мы. И это казалось мне совершенством.

Она скрылась в деревьях, и я направился за ней, когда она начала подниматься по крутому склону все выше в лес. Вскоре я догнал ее, и посмотрел на нее, глаза Элис искрились жизнью.

— У меня есть кое-что для тебя на вершине этого холма, — сказала она с ухмылкой.

У меня заложило уши, и я ускорил шаг, ее смех преследовал меня, пока она бежала трусцой, чтобы догнать меня. С ее вампирской скоростью она могла бы добежать до вершины холма и подождать меня, но по какой-то причине она этого не сделала, продолжая трудиться рядом со мной.

Наконец мы прорвались сквозь деревья на вершине, попав на поляну, которая выходила на широкий уступ, с которого открывался вид на озеро. Огромный дуб стоял на краю, предлагая нам укрыться от дождя, пока мы шли под ним. Элис сбросила свою сумку, достала большое одеяло, разложила его на земле, а затем опустилась на него и погладила место рядом с собой.

Я смотрел на нее на этом покрывале с замиранием сердца. Мы были здесь одни и она принадлежала только мне.

— Ты либо очень доверяешь мне, Элис, либо ты не так умна, как я думал, — я подвинулся, чтобы сесть рядом с ней, и моя рука прикоснулась к ее руке.

— Почему? — она изогнула бровь, поставив сумку перед собой.

— Как ты думаешь, сколько людей в этой школе захотят остаться со мной наедине здесь, на вершине?

Она испустила смешок, протянув руку, чтобы провести большим пальцем по моей щеке и нарисовать под ним линию тепла. — Ты меня не пугаешь. Кроме того, я быстрая. Тебе пришлось бы поймать меня, если бы ты захотел причинить мне боль.

— Тем не менее, я все же хочу сделать тебе больно, — сказал я севшим тоном. — Я просто хочу, чтобы ты кончила в то же самое время.

Ее губы разошлись, а зрачки расширились. — Это не похоже на слова друга, — румянец залил ее щеки, а мой рот дернулся в уголке.

— Ну, я учусь на практике, раз уж ты у меня первая, — я прислонил голову к стволу дуба, и Элис нахмурилась.

— Это довольно печально, Райдер.

Я пожал плечами и она подползла ко мне, доставая что-то из своей сумки с озорным блеском в глазах. — Я принесла обед.

— У меня в сумке протеиновый коктейль, — пренебрежительно сказал я.

— Да, это дерьмо должно остаться в твоей сумке и желательно, оказаться в мусорном ведре позже сегодня. Ты будешь есть то, что я тебе дам.

— Я соглашусь на это, только если твоя киска будет в меню, — не то чтобы я действительно мог это получить, если бы это было так.

Она с ухмылкой шлепнула меня по руке. — Нет. Это что-то получше.

— Невозможно, — подметил я, и она покачала головой, пряча улыбку, когда поднесла баночку с клубничным мороженым мне под нос.

Мое тело превратилось в цемент, когда я уставился на него, мое горло сжалось, так как страх взял меня в заложники. Она знала, что это значило для меня. Она видела это в моем сознании: я сидел с отцом, когда был мальчиком и ел это самое мороженое из рожка. Но я больше не был тем ребенком. На самом деле, я был так сильно отделен от него, что его воспоминания могли быть искусственно подсажены в мою голову.

— Элис, — прохрипел я, когда она сняла крышку, опустилась передо мной на колени и стала размахивать ложкой, как оружием.

— Ты можешь сказать «нет», — мягко сказала она. — Но ты должен сказать «да». Что ты теряешь?

Я не мог выдержать ее взгляда.