Дикие грехи

И тут, его самообладание исчезло. Он ворвался домой и застонал, когда её мышцы сжались вокруг его члена, а потом взял ее сильно и жестко. Услышав, как она умоляет, осознав, что она всецело покорилась ему, он целиком и полностью пропал. Тарин разрушила последнюю стену, впустила его внутрь, признала, что каждая её частица принадлежит ему. Это не было улицей с односторонним движением, эта женщина полностью владела им, владела бы, даже если бы не была его истинной парой.

Он почувствовал дрожь в позвоночнике – предвестник оргазма, и практически обвил её своим телом.

– Ты знаешь, чего я хочу, детка.

Она подняла голову и сильно укусила его за плечо, посасывая и облизывая.

– Бля, Тарин, прокричи мое имя. Давай же, мне это нужно.

Когда он ухватил зубами место со своей брачной меткой, по телу Тарин прокатился взрыв чистого блаженства, и она выгнула спину. Его имя вырвалось у нее изо рта таким громким криком, что стало больно ушам.

Она услышала, как он не то прорычал, не то простонал её имя, достигнув собственной разрядки, и его член запульсировал глубоко внутри. Тяжело дыша и дрожа после испытанного потрясения, они так и остались лежать – Трей всё ещё находился сверху, уткнувшись лицом в изгиб её шеи. К счастью, большой тупица позаботился о том, чтобы не навалиться на неё всем весом, потому что ей не хватило бы сил его отпихнуть.

– Я люблю тебя, детка.

Его слова заставили её распахнуть глаза. Если бы она не могла благодаря их связи ощущать правду, то, возможно, не поверила бы ему так легко. Обвив его всеми конечностями, Тарин прошептала ему на ухо:

– И я тебя люблю.

Пробежавшая по нему дрожь сказала ей о том, как сильно на него подействовало это признание.

– Прости, что я не понимал своих чувств раньше, – тихо сказал он ей в ухо. – Мне жаль, что я отгораживался от тебя.

– Всё хорошо.

Он отодвинулся и взглянул ей в лицо.

– Нет. Ты моя пара, а я не впускал тебя.

– Конечно, ты не впускал, Трей. Ты не знал, как кому-то довериться. Я не виню тебя за это. Черт, я сама достаточно долго держалась настороже.

– Ага, вот только твои стены не были высокими настолько, что ты даже не видела, как дорога тебе твоя пара, – по его лицу расплылась озорная улыбка. – Но теперь, когда наши стены пали… я тут подумал, как часто смогу заставлять тебя умолять.

– Прости, просто разок вырвалось.

– О, нет. Ты пустила меня за эти свои стены, полностью мне отдалась, и я не отдам тебя обратно. Ты вся моя.

– Это работает в две стороны, Флинстоун, – ухватилась она за возможность, – ты тоже мне принадлежишь.

Он ухмыльнулся, наслаждаясь собственническими нотками в её голосе.

– Навеки, детка.

– Прекрасно. Докажи это. Трахни меня снова.

Невероятно.

– В десятый раз, тебе нужно поспать.

– Помнишь, мне нужно прислушиваться к тому, что говорит мое беременное тело. А оно мне говорит, что хочет поиграть в «Спрячь Педро» [29].

Он издал долгий вздох мученика.

– Видишь, ты законченная нимфоманка.

– Так ты хочешь, чтобы твоя жена была счастлива, или нет?

Переводчики: tamika

Редактор: navaprecious