Дикие гуси

Сонька и очнулась — как родилась. На душе и во всем теле была приятная ласковая пустота, словно их изнутри вымыли, выскоблили, а затем смазали приятным теплым бальзамом. Ей хотелось беспричинно смеяться и сейчас же, вот теперь, рассказать кому-нибудь — неважно кому — о своем детстве, о том времени, когда она была маленькой-маленькой… Так бывает с извлеченным из кимберлитовой глины «сырым» алмазом, пока его заботливые людские руки не превратят в сверкающий бриллиант, очистив от примесей и отшлифвав его грани…

— Что это было? — спросила она Юлю.

— Это то, чего никогда не даст тебе ни один мужчина-жеребец, — наше настоящее женское счастье! И мы его создаем сами! Разве тебе его никогда не хотелось? Ну-ка, вспомни!

И тогда Сонька вспомнила, чего ей хотелось совсем еще недавно там, на широкой кровати с гидроматрацем. Только тогда она не смогла бы толком объяснить — чего. Сейчас уже смогла бы.

— Хочешь остаться с нами? — спросила ее Юля.

— Я… не знаю! — честно призналась Сонька. — Ваш хозяин… этот Гарик — он смотрит на меня облизываясь, как на аппетитную сардельку! И потом, кем вы все работаете? Сложное, наверное, что-нибудь, связанное с компьютерами?

Над водой разнесся многоголосый серебристый девичий смех.

— С чего ты взяла? — отсмеявшись, спросила Юля.

— Ну, вон вы все какие ухоженные, чистенькие… — и снова смех.

— Да потому, что мы — королевы! — объяснила ей Юля, — Наше призвание — быть всегда такими красивыми и скрашивать своей красотой серые будни богатых людей!

— Как это? — не поняла Сонька.

— Ну, ласкать их, ублажать, выполнять разные прихоти…

— Все ясно! Иными словами — трахаться с ними во всю катушку! А как же тогда — любовь?

— Вот дурочка — это и есть любовь! Только свободная!

— Ни фига это не свободная любовь! — Сонька начала понемногу выходить из-под «королевского» обаятельного гипноза. — Это любовь за деньги! А свободная, по крайней мере в моем понимании — когда я кого захочу, того и полюблю! И не за шикарные шмотки и теплую воду в какой-то бетонной луже, — шлепнула она ладошкой, — а за его нормальное, человеческое ко мне отношение! — здесь вдруг перед ее мысленным взором почему-то всплыл образ Айса, и она даже головой тряхнула, отгоняя навязчивое видение.

— Ты нас обвиняешь в обыкновенном низменном блядстве, — сорвалась вдруг Юля, белея лицом от бешенства, — а сама только что требовала его еще и еще! Это-то каким образом совмещается с твоей моралью?

— Да пошла ты на хрен со своей искусственной любовью! — заорала на нее, в свою очередь Сонька: она терпеть не могла, когда на нее повышали голос, — Подпоили девочку и зализали до кончины своими погаными языками! Сто лет мне такая ваша любовь не снилась! Мне нужен нормальный мужик, которого бы я обожала, способный делать детей, которых я вскормлю и воспитаю, а не ваши елейные поцелуйчики в разные интимные места!

— Ах, тебе мужик нужен? — рассвирепела Юля, — так мы тебе его сейчас предоставим! Со всеми его причиндалами и наклонностями!

— Валерик! — позвала она охранника с дальнего угла. Тот, давно уже поставивший уши топориком на разгорающийся скандал, с готовностью подскочил вплотную к краю бассейна.

— Слушаю, Юленька?!

— А ну, трахни эту сучку так, чтобы она почувствовала разницу между языком и твоей ялдой! — благородная «королева», войдя в раж, уже не стеснялась в выражениях. — Во все дырки трахни, по-жеребячьи! Не бойся, это приказ шефа: в случае какого недоразумения привлечь на помощь тебя! Вот и помоги нам вразумить эту девственницу! Уж после твоего сеанса ей точно — прямая дорога на панель: такие дырки никакой девственной плевой не залатаешь!

Сонька поняла — перехватила через край. Вокруг — ни одного сочувствующего взгляда. Сейчас ей будет плохо, очень плохо! Она рывком взметнула тело над кромкой бассейна, чтобы попытаться спастись бегством… но Юля со злорадным смехом легко стянула ее назад в воду.

— Куда, милая? Каждый должен расплачиваться за свой язычок! А ну, держите ее, да покрепче, покуда наш жеребчик разоблачаться будет!

Шесть пар рук неженской хваткой вцепились в Соньку.

— А ты чего топчешься? — это она уже охраннику.

— Мне бы расписочку какую? — жалобно проблеял охрипшим от волнения голосом Валера. — Застрелит ведь шеф, если чего не так!

— Ах тебе расписочку? — зловеще улыбаясь, Юля вылезла из воды и вплотную, как была голая, подошла к нему, — А что ж мы с тебя, гад, не брали никакой расписочки, когда ты в отсутствие Гарика трахал нас по очереди и без нее прямо здесь, в бассейне? Получается — насиловал, а? А если об этом шеф узнает? Так что давай, жеребчик, трахайся по-хорошему, ведь тебе, может быть, последний раз в твоей собачьей жизни подфартило — снять пробу с пятнадцатилетней! Да не трусь ты! — дружески подтолкнула она Валеру, — Если что, я отмажу на все сто, ты ведь знаешь — для меня Гарик что угодно сделает!

Последний довод перевесил чашу колебаний — охранник махнул рукой и стал быстро освобождаться от одежды.

— А-а-а, была не была, — семь бед — один ответ!