Дикие гуси

Динамик выдавая вовсю «Славянку»,
С трибун звучал приветственный экстаз,
А я смотрел на орденские планки,
На памятных наград иконостас.
Родные и седые — ветераны!
И — болью сыромятного ремня
Вдруг сердце сжалось: как вас стало мало
У места встречи — Вечного огня!
Вам смерть плевала в души, ветераны,
Из пасти пулеметного окна,
А после вместо пластыря на раны
Привинчивались с кровью ордена.
Войну окончив, танки переплавив,
Ты, ветеран, за все врагов простив,
Пахал и сеял, вместе с сорняками
Выпахивая кости и тротил.
Зa что ж так тяжко нынче ваше бремя
В стране, где все сейчас твое-мое?
Вы пережили все, чтоб в наше время
Спросили вас: — Так чье ж вы, старичье?
Не потому ль из жизни быстротечной,
В глаза несправедливости взглянув.
Ряды вы покидаете навечно,
До старости чуть-чуть не дотянув?
…Динамик выдавал вовсю «Славянку»,
Народ венки к подножью возлагал,
А я смотрел: щекой припавши к танку,
О ком-то тихо плакал генерал.
В войну не поврежденную снарядом
Броню, казалось, жгла термит-слеза.
И понял я, что нет милей награды.
Чем памятью омытые глаза!..
Не забывайте тех, что мир вам дали!
Пусть ими не предъявлен память-счет,
Но как же много мы им задолжали!
И как же мало отдали еще!

— Поняла? Так что я поеду, Сонь, в этот проклятый Карабах за этими проклятыми долларами! И я их привезу, во что бы то ни стало! А вот кому и как их разделить — это мы еще будем посмотреть!..

За два дня уладили все перипетии с Сонькиным поступлением в вуз: деньги внесли, но ждать нужно было до осени.

— Мам, Соня поживет у нас? — передавая ей деньги, оставшиеся от поступления, спросил Айс. — А это ее плата за жилье плюс на мелкие расходы.

— Ладно, давай, не откажусь: когда еще эту треклятую пенсию принесут, а молодой организм калорий требует! Ты мне вот что лучше скажи! — мать пытливо заглянула сыну в глаза. — Невестку в дом привез или…

— Да что ты, мам? — отвел взгляд Олег, — Просто — хорошая знакомая!

— Ладно, ладно, езжай на свои маневры! — она и мысли не допускала о войне. — Меня не обманешь, самые лучшие жены выходят из хороших знакомых!

Айс, помня обещание, данное Гарику, взял билеты до станции… Кавказская. Что еще раз доказывает общеизвестную теорию: Земля все же круглая…

Глава 5 Глаз — да не во лбу, батон — но не хлеба, хрен — не из огорода!

Прибыв в городок, Казарян с помощниками поехали прямиком на его окраинную улицу, и через час, оставив Шнифта и Батона в тени огромною ореха возле покосившейся хаты-мазанки с пятью мешками товара, он укатил с остальным «налаживать отношения с местной властью». Батон с хрустом умостился на один из мешков, достал «Приму» и, прикурив сигарету, тут же со злостью выплюнул ее.

— В натуре, падло, во рту сухо, как у незаведенной бабы в одном месте! Что будем делать, кентяра?

— Ничем не могу подогреть! — Шнифт шутливо вывернул карманы, — Всего две «тонны» и есть на развод!

— С такими бабками и лимонаду не попьешь! Что они тут, повыдыхали на этой улице?

Действительно, в застоявшейся полудневой жаре не было видно ни души — лишь ленивое жужжание ос да крупных, «мясных» мух нарушало тишину неподвижного знойного воздуха.

— Эх, пивка бы счас, ледяного, с таким вот бугром пены! — мечтательно потянулся Батон.

— Ну ты, фильтруй базар, тут и так доходняк уже прет, а ты еще понта гонишь! — окрысился было Шнифт, но его уже тоже забрало, — А к пивку бы леща вяленого, с икрой!

— Не-а, вобла лучше — желтоватая такая, на солнце так и просвечивается! — шумно сглотнув тягучую слюну, не согласился с ним Батон.

— Че ты понимаешь, че ты понимаешь? — с полоборота завелся было напарник, затем расхохотался: — Да что там зря бакланить, коли нет в кармане мани-мани! Вот непруха покатила нам с этой командировочки!