Дикие игры домашних детей

 Через несколько минут он уже заметил, как начала меняться его внешность. Мастер подвела Данилу глаза, нанесла приличное количество грима, сделала помадой яркие губы, потом стала наносить на лицо какие-то штрихи карандашами…

 Данил смотрел на себя и поражался, как он меняется на глазах. Никогда бы он не подумал, что можно так измениться с помощью всех этих штучек, которые женщины так обожают.

 — Куда меня так? — спросил он.

 — Решат специалисты после съемок, — ответила женщина, не переставая конструировать новый образ.

 — Только в «Мурзилку».

 — Может, и в «Мурзилку». На что сгодишься, — равнодушно ответила она, заканчивая свою работу. — После съемки зайдешь, я с тебя все это смою.

 Она вывела его из гримерной комнаты и подвела к фотографу.

 В фойе он увидел еще несколько человек и того самого парня, которого назвал тогда козлом у института. Естественно, парень его даже не узнал в новом образе.

 Данил прошел мимо, бросил снова презрительный взгляд в его сторону и направился к фотографу.

 — Вот, — сказал фотограф, увидев Данила, — совершенно другое дело.

 Он усадил его сначала в кресло, потом попросил раздеться до пояса и расположиться на диване, полулежа, потом еще и еще, все новые и новые позы, а сам в это время щелкал своим фотоаппаратом, делая пробные снимки.

 — Что-нибудь получится? — наконец не выдержал Данил.

 — Не знаю, но думаю, что да. — Можешь одеваться. Ты, я вижу, смущаешься… Молодой человек, если собираешься связаться с такой работой, то отбрось все свои комплексы. Может, все удастся, и на тебя будут смотреть тысячи глаз. Для начала это пока все, а в дальнейшем, если тебя одобрят, придется, может быть, сниматься и раздетым. Тогда ты себе вообще принадлежать не будешь. Тебе будут платить за твое тело. Как ты на такие дела смотришь?

 — А вообще перспектива какая-нибудь у меня есть? Я первый раз с этим связался, — спросил покрасневший Данил.

 — Здесь все в первый раз. Я тебе ничего говорить не буду. Тут через меня много мальчиков и девочек проходят, а вот как дальше у них складывается, я толком и не знаю. Главное, чтобы сразу попасть в хорошие, так сказать, руки, ну, в журнал приличный, дорогой, или что там еще у них... Если промахнешься, можешь сильно загрузиться.

 — А вы посоветуете? Вы же знаете эту кухню…

 — Трудно в таких случаях советовать. Пока работай, но знаю точно: в зарубежку попасть — очень хорошо, а в мелкие не советую. Сплошной обман. Думай сам. Здесь тебе никто не сможет что-то сказать конкретное. Но сначала надо хорошо поработать. — Последнее слово он произнес особенно четко.

 — Ну, а на ваш взгляд как?

 — Самое главное — не теряй голову. А вообще, ты парень симпатичный, ты и на фото получаешься неплохо, спрос должен быть. Пока не торопись. Я думаю, мы с тобой еще встретимся здесь.

 Удовлетворенный услышанным, Данил попрощался и вышел. В фойе уже не было того парня, к которому возникла неприязнь, и он направился в гримерку.

 Женщина занималась другим молодым человеком.

 — Иди к раковине и смывай с себя все, — сказала она.

 Когда Данил принял прежний вид и вытерся полотенцем, заметил, что в кресле сидит тот самый «козел».

 Данил взглянул на него в зеркало и увидел удивленное лицо. Теперь парень его узнал.

 — «Мурзилка» тоже по тебе скучает — с иронией произнес Данил. — Вы его пожирнее выкрасите, может, куда-нибудь и сгодится.

 Парень поднял на него глаза, но промолчал.

 — Иди, иди, — сказала гримерша, — и жди результатов, нам не мешай, тоже мне, нашелся умник.

 Довольный, что наконец поддел конкурента, Данил покинул студию.

 Ему теперь предстояло серьезно обдумать то, что сказал фотограф.

 Он пришел домой, выпил кофе и завалился на диван. В голове крутился разговор, который как бы предупреждал обо всем, чего он себе даже и не представлял. Данил погрузился в размышления:

 «Если пробьюсь — будет классно, если нет, значит, не судьба, пробоваться никогда больше не буду, — решил он. — Потом эти журналы... Если порно, значит, меня может увидеть кто-нибудь из своих… Позор! А если зарубежное что-то… Смогу ли я так? Может, стоит попробовать? Сам себя накручиваю... Черт знает что. Каждый думает в меру своей испорченности. А вообще, можно выбрать для себя свое направление и работать. Вот дурак, размечтался, когда еще ничего и нет…»

 Он встал, разделся и стал себя изучать в зеркале, поворачиваясь в разные стороны.

 «Какая там она, эта модельная жизнь?.. Остается только догадываться. Отымеет какой-нибудь дядька во время работы... Пропала моя задница… — Он повернулся еще раз спиной к зеркалу и похлопал себя по упругим ягодицам. — Зато деньги... Ну, до этого не дойдет, это точно! Да, попка? Правильно сказал фотограф: не теряй голову. Но если все и получится — тут решать только самому, не пойду же я к родителям за советом. Решай, Даня, решай и думай!»