Дикие истории. Дневник настоящего мужика

Так… Вот это продюсирование… Сам себе думаю: «Нужно хотя бы двоих моих туда протащить, снять ведь надо».

Договорились на следующую ночь. Это мне подходило. Днем я рассчитывал половить кускуса, а к ночи мои ребята смогут оборудовать площадку «скрытками» (камеры для скрытой видеозаписи), и я просто затащу каннибалов под объективы. Все казалось так просто. Но Кузо вдруг из туземца в декольте превратился в наглого дельца и сказал: «Тысяча долларов».

Дело принимало серьезный оборот. «Хорошо, — сказал я. — Я дам тебе эти деньги. Но как я узнаю, ЧТО вы будете готовить? Мне все нужно снять на видеокамеру».

ХИТРЫЙ ПАПУАС ВСЕ ПРЕДУСМОТРЕЛ. ПОДМИГНУЛ МНЕ И ОТКРЫЛ СУМКУ. ТАМ БЫЛ НЕ МЯЧ. ТАМ ЛЕЖАЛА АККУРАТНО ЗАВЕРНУТАЯ В ЛИСТЬЯ БАО ЧЕЛОВЕЧЕСКАЯ ГОЛОВА.

«Договорились», — сказал я и вытер руки об штаны.

Здравствуй, кускус!

Утром я снял лангетки с пятки. Искупался. Попил кофе. Опухоль стала сходить. Там все же была трещина — компрессионный перелом. А это уже не так страшно, как настоящий. При настоящем кости расходятся. А при компрессионном просто болят. Могло быть хуже.

Коллеги варили кашу, пахло вкусно, но я по утрам не ем. Олег поймал маленькую и смертельно ядовитую змею — радовался как ребенок. На дерево над нами сели птицы-носороги и своей суетой тревожили летучих лисиц. Те покрикивали и кутались в кожаные крылья-плащи, роняя помет. Идиллия.

За кускусом решено было ехать на другой остров. Папуасы стали грузиться в свои пироги-катамараны. Это были узкие, выдолбленные из нетолстого ствола лодочки с противовесом, примотанным на две палки. Мы закидали все необходимое в непромокаемые баулы и отправились в путь. До соседнего острова мы шли на веслах минут двадцать. Собак в лодки не пустили, и они всей стаей, с визгом, всю дорогу гребли за нами.

Когда мы высадились на остров, был полдень. Жара стояла несусветная. В это время звери неактивны. Только бабочки всех видов и расцветок порхают повсюду. Маленькие мотыльки небесно-голубого цвета кружились над кучками испражнений. Огромные парусники с черными бархатными крыльями планировали туда-сюда. Маленькие червецы, украшенные парафиновыми кисточками, сидели на сухих травах, ожидая дуновения ветра, чтобы взлететь как пушинки (крыльев у этих тварей нет). Красные, желтые, синие — все они порхали вокруг нас, будто просили не спешить и остаться хоть ненадолго. Мы углубились в джунгли. Полумрак окутал нас, глаза перестало ломить от солнца. Но невыносимая жара не отступала. Под кронами настоящий парник. Мы двигались задрав головы — высматривали зверей. А под ногами все шевелилось. Термиты масляными ручьями текли по своим делам.

Наконец один из местных охотников увидел в кроне деревьев спящего кускуса. Все оживились, собаки забрехали, зазвенели тетивы дикарских луков. Я едва успел остановить эту вакханалию. Охотники были очень недовольны. Я сказал, что ловить будем в сумерках и руками. Они ответили, что так уже делали вчера, мое идиотское пожелание выполнено и теперь кускуса нужно просто убить, так как все голодны. Я был непримирим. Оставил под деревом Олега — сторожить тварь. Мы пошли дальше. Через час или полтора нашли очаровательного хондропитона. Длиной два — два с половиной метра. Он висел, свернувшись кольцами, на кусте гибискуса. Это молочно-салатовая змея, и цвет у нее как в ярком, светящемся канцелярском маркере. Мордочка тупая, в смысле углы тупые, а глаза умные — гипнотические.

МНОГИЕ ГОВОРЯТ, ЧТО ЗМЕИ СПЕЦИАЛЬНО НЕ МОРГАЮТ — ГИПНОТИЗИРУЮТ ВЗГЛЯДОМ. ЭТО НЕ ТАК. ПРОСТО ГЛАЗА У НИХ ПОКРЫТЫ ПРОЗРАЧНОЙ ПЛЕНКОЙ — ВЕЧНЫМ ВЕКОМ. МОРГНУТЬ ОНИ НЕ МОГУТ ФИЗИЧЕСКИ.

Смотрел на меня змей, гипнотизировал. А я к гипнозу не восприимчив, тащу его за шею с куста, и алые лепестки суданской розы падают к моим ногам. Пока увесистый хондропитон перекочевывал в змеиный мешок за моими плечами, туземцы приумолкли. Они априори считают всех змей ядовитыми. И моя фамильярность с хондропитоном была для них доказательством моей причастности к высшим силам. Так и было.

Потом я отловил несколько крупных ящериц, и папуасы окончательно уверовали в то, что я колдун. Они и ящериц считают смертельно опасными. «Даже прикосновение к ящерице убивает человека», — говорят они. А я, по их мнению, не умер, потому что у всех белых есть прививка, и мы, белые, специально не даем ее папуасам, так как хотим, чтобы те гнили заживо. Но это я потом все узнал, когда мы подружились. Пока русско-папуасская команда только формировалась.