Дикие казарки

Предать жестокой, лютой смерти

На растерзанье Даниила.

И брошен в ров под вечер страшный –

Царь опечалился безумно:

Не пил, не ел, страдал ужасно,

Глаз не сомкнул он ночью лунной.

Придя ко рву с зарёю блика,

Царь Дарий горько занедужил:

–Спас ли от львов тебя, скажи-ка,

Бог твой, которому ты служишь?

Живой, спасённый Силой Высшей,

Ответил Даниил утешно:

– Был послан Ангел мне Всевышним,

Поскольку чист я и безгрешен.

Возрадовался Дарий, благо

Жизнь сохранённа Даниилу,

Был поднят целым он из мрака,

И львы его не повредили.

И издаёт указ скорейший:

«Клеветников и с ними ближних

Немедля бросить в ров темнейший» –

Львы съели всех скоропостижно.

Народам мира царь напишет

Посланье чудного деянья:

Благоговеть пред Богом Высшим

Его спасительным сияньем!

Злато Вечное Есенин сотворил

С чем сравнить его стихи, такие русские?

С краем алых зорь и с утренней росой,

С лесом, полем и тропинкой узкою,

Что ведёт к родному дому над рекой.

С чем сравнить его стихи, такие нежные?

С птичьим пеньем, вешней трелью соловья,

Дивным садом, спелою черешнею,

Сладким соком приворотного питья.

Отчего ж его стихи бывают грустные?

Оттого, что меркнет молодости свет,

Звонкий смех сменяют мысли грузные,

В вальсе осени пылает меди цвет.

Отчего ж его стихи порою дерзкие?

Оттого, что их создатель – хулиган,

Озорно словцо приложит веское –

Русский мат кабацкого катрана.

Почему ж его стихи всегда красивые?

Белокурый царь писал, мечтал, творил,

Простотой крестьянскою правдивые,

Злато вечное Есенин сотворил!

Эссе памяти Николая Гумилёва

Так не умею думать я о смерти,

И все мне грезятся, как бы во сне,

Те женщины, которые бессмертье

Моей души доказывают мне…

Н.С. Гумилёв

Сто тридцать пять со дня рождения!

Весной в Кронштадте с алою зарёю

Бог создал будущего гения

Для мира – Николая Гумилёва.

А начиналось обучение

В Царском Селе в гимназии мужской,

Позже, оказавшись на лечении

В Тифлисе, стих издаст он первый свой.

Он «конквистадор в панцире железном»–

Возвышенные образы любви,

Рождённые воинственно из бездны,

В основе его творческой строфы.

Романтик в юности мечте предался,

И бывв плену у страсти роковой,

Ахматову упорно добивался,

И стала она первою женой.

Посвящены его стихотворенья

Прекрасной музе, что своей рукой

Брильянты слов низала в ожерелья,

Красою поражая неземной.

Объехал много стран, горел желаньем

Увидеть мир и в творчестве воспеть,

После Египта вышли «Капитаны»,

Журналы «Сириус» в Париже в свет.

«Гиперборейский» гребень – Русский Север,

«Чужое небо», сборник «Жемчуга»,

Навеянные Африкой сюжеты,

И милые родные берега.

Был основоположник акмеизма:

Там точны мысли и слова ясней,

Им создан «Цех поэтов-альтруистов»,

В печать идёт журнал «Гиперборей».

И смерти он заглядывает в очи,

УчастникПервой мировой войны,

В стихах его теперь мы слышим горечь,

Раздумья о судьбе родной страны.

Поэт, Прозаик, Переводчик, Мастер,

Издатель, путешественник земли…

Но страшное произошло несчастье –

Сфабриковали дело, привлекли.

Прошенье Ленину напишет Горький,

И на защиту встанут все друзья;

Судьба Поэта, сломанная горько,

Не тронет пролетариев вождя.

Под стражу взят и тяжелы оковы,

В своей записке просит он жену

Тихонько передать Платона томик

И горсточку махорки завернуть.

Расстрельный приговор свершили судьи,

НКВД осечек не давал,

И молодой, он в тридцать пять погублен, –

Ушла на небо яркая звезда!

Но творчество его жить будет вечно,

В сердцах народа будут жить всегда

Стихи –пленяют красотой извечной

Рассыпанные в море жемчуга! 2021 г.

Дотянись до облака рукою

Дотянись до облака рукою

И в ладонь скорее положи,

Удивляет, что оно сухое,

Ты не отпускай кго, держи!.

Озорно подует сильный ветер,

Облако с ладони улетит,

Изменяя формуна рассвете,

Цветом алым всех заворожит.

Поплывёт себе оно спокойно,

Чинно,в окружении друзей,

В проходящем караване стройном,

Над печалями и радостью людей.

В час беды и горький миг разлуки

Взгляд печальный выше подними,

Протяни скорее к небу руки,

Облако к груди своей прижми.

Тяжкие невзгоды, неудачи

Облако с собою заберёт,

Унося их в высоту, поплачет,

Дождик вместо слёз твоих прольёт.

Я разбегаюсь и взлетаю

Я разбегаюсь и взлетаю,

Я отрываюсь от земли,

И во блаженство я впадаю

Над небоскрёбами вдали.

Теперь всё стало как игрушки:

Машинки, люди, деревца

И та сварливая старушка,

И два крикливых сорванца.

Дома, как божии коровки,

Что на ладони уместишь,

И дворник на садовой тропке,

Его лишь в лупу разглядишь.

И не значительны проблемы

Вдруг стали, что всего смешней,

Без доказательств теоремы,

Как аксиомы скоростей.

Остров

Вдали от Земли суетливой и бренной,

В бездонных просторах немой чистоты

Раскинулся остров в пределах нетленных,

Глубин океанских шальной красоты.

Там волны его беспокойно терзают,

Солёные брызги вскипают в тени,

То тихо ласкают, то шумно играют,

Неистово пенясь, дразнятся они.

Прекрасна лагуна своей бирюзою,

И падает солнце на водную гладь,

И, ряби коснувшись дрожащей стрелою,

Оранжевый луч может чудно плясать.