Дикие ночи

Я любил Сэми, любил Лору, любил порочность своих ночей. Неужели я родился с расщепленным сознанием? Или меня резали на кусочки медленно, постепенно, потому что в монолитном состоянии я становился слишком опасным, неконтролируемым?

Я трус: считаю, что прихожу к Лоре, очистившись от грязи ночной жизни, но молча и подло отравляю ее своей гнилой кровью. Я стрелял в нее вирусом и ничего не говорил. Молчание завораживало меня.

Я хотел признаться и не мог: ей только исполнилось восемнадцать, и я видел лишь ее обманутую юность и погибшую жизнь.

Наш с Омаром фильм должны были показывать в Швейцарском культурном центре, а после просмотра устраивали обсуждение. Жена Омара только что родила дочку, он сидел у ее постели и попросил меня сходить туда вместо него.

Я взял с собой Сэми. Мы болтали и смеялись, пока не погасили свет. Девушка, сидевшая за несколько рядов до нас, все время оборачивалась и улыбалась нам. Сэми девица понравилась. Когда мы вышли на улицу, я подошел к ней. Внезапно оробевший Сэми присоединился к нам. Девушка оказалась швейцаркой из Лозанны, звали ее Сильвия. В Париже она училась рисованию.

У Сильвии была комната в общежитии Художественного городка, хотя чаще всего она ночевала у подруги. Она сказала, что сегодня ночует одна, и пригласила нас с Сэми к себе. В двух больших комнатах прямо на полу лежали матрасы, грязная посуда была свалена на кухне, тут же блюдо остывших спагетти с томатным соусом, на стенах и на полу — рисунки и картины.

Мы ласкали Сильвию, и наши руки иногда встречались. Я прикасался пальцами к телу Сэми, он тоже, как бы невзначай, ласково проводил ладонью по моему бедру. Девушка удивлялась нашим движениям. Сэми решил поддразнить ее:

— Да он же мой любовник!

Я включился в его игру, хотя чувствовал, что Сильвия хотела бы заняться любовью только с одним из нас, вот только не решила еще с кем именно. Лаская, Сэми одновременно отдалял меня от девушки: он знал, что его я хочу больше, чем ее; он возбуждал меня, привлекал к себе — лишь бы я не покушался на Сильвию. Через мгновение они сплелись в объятии, отстранив меня.

Я отправился в соседнюю комнату и улегся на матрас. Беспорядок, матрасы на полу и грязь заставили меня вспомнить начало 80-х… Я возвращаюсь из Пуэрто-Рико, загоревший, опьяневший от секса и солнца. Такси везет меня в сером воздухе, крутится вокруг Парижа, а я все еще ощущаю на своей коже запах трех любовников предыдущей ночи: Эдсон водит без прав «кадиллак» Джо-адвоката и приторговывает в бидонвилях Сантучче; Макс «щиплет» туристов на Кондадо-авеню; с мягким и интеллигентным усачом Орландо я сплю только потому, что он хочет меня уже несколько дней. Я звоню у дверей Марка. Он делит квартиру с приятелем-инженером, работающим в нефтяной компании. Марк студент, несколько месяцев назад я тоже учился на инженерном факультете.

В их двухкомнатной квартире матрасы брошены прямо на пол, грязная одежда свалена в углу, сквозняки гоняют по комнатам клубки пыли, стекла, рамы и подоконники заросли грязью, а в воздухе повис стойкий запах двух холостяков и едва различимый аромат случайных приятельниц. Все эти воспоминания вернулись вдруг ко мне через десять лет в квартире, где Сэми занимался любовью с Сильвией, а я пытался заснуть в соседней комнате… Мы не виделись с Марком несколько месяцев, но, когда я вошел, у нас обоих возникло чувство, что мы расстались накануне. Мне негде ночевать, и Марк предлагает положить еще один матрас в коридорчике, соединяющем комнаты. Я соглашаюсь и остаюсь на месяц, на два…

Однажды вечером я встретил на Трокадеро парня, сказавшего мне, что он фокусник и ассистент Жерара Мажакса. Я привел его в свой коридорчик, надеясь, что Марк и инженер уже спят. Я раскидываю матрас, мы быстро раздеваемся, и фокусник овладевает мной. Когда я начинаю кричать от удовольствия, дверь комнаты открывается и выходит инженер в одних трусах. Чтобы добраться до сортира, он вынужден перешагнуть через нас. Возвращаясь, он смотрит на нас с откровенным отвращением. Мой фокусник смывается, а инженер стучит к Марку, и тот кричит, чтобы он входил. Я успеваю заметить полотенце, наброшенное на лампу, и голую спину девушки, сидящей верхом на Марке. Инженер спрашивает:

— Я помешал?

— Да вовсе нет! Наоборот, ты очень вовремя, Арлетт как раз спросила меня, на какой стадии возгонки получается чистый парафин!

— Извини…

— Тебе что-нибудь нужно?

— Да нет, ничего… Уверяю тебя, ничего.

На следующий день за завтраком инженер сказал Марку, что съезжает с квартиры и я могу занять его комнату. Я спросил:

— Это из-за вчерашнего?

Он ответил:

— Да… нет… может быть. — И добавил, что ему предложили место в Дубае на пять лет: тройной оклад, из этих денег часть будет идти на его счет, от таких предложений не отказываются…