Дикие персы

«Палладу» Саша и Петя покинули вместе: это уже стало традицией и давно никого не удивляло. Как перестали удивлять и вызывать шуточки их утренние появления. Дальше совместных поездок и искренних разговоров они ещё не продвинулись, однако Саша понимала, что всё это — вопрос времени, и сознательно не ускоряла происходящее, не давила. Думала, что нынешняя поездка станет обычной: Петя доставит её к дому и уедет, но тот предложил пообедать, и они оказались в уютном загородном ресторане.

— Кажется, Борисыч придумал самую жёсткую из всех возможных тренировку, — обронила Саша.

Несколько секунд Петя обдумывал услышанное, после чего оторопело уставился на подругу:

— Шутишь?

— Отнюдь.

— Думаешь, он специально искал встречи с отморозками?

Их столик стоял в отдалении, единственный ближайший пустовал, поэтому Пётр и Саша могли говорить достаточно свободно, хоть и негромко.

— Конечно, не специально, и, конечно, не искал, ты что, плохо изучил старика? — Молодая женщина тихонько рассмеялась, но тут же вновь стала серьёзной. — Но если бы у Борисыча не было в кармане Урано, он ни за что не стал бы гулять так поздно.

— A-а… это… — Парень чуть расслабился. — Я согласен с Кегом: мы у себя дома и можем гулять где хотим и когда хотим.

— Кег так не говорил.

— Я передал смысл.

— Пожалуй. — Женщина помолчала. — То есть ты не осуждаешь Борисыча?

— За что?

— И на его месте поступил бы так же?

— Обязательно.

— Потому, что рискует Изгрино, а не ты?

Фраза прозвучала обидно, однако их новые отношения допускали подобные вопросы.

— Дело не только в том, что рискует Изгрино, а я тереблю очки в трёх милях от боя. И дело не только в том, что, прикрываясь Изгрино, я остаюсь безнаказанным, хотя это весьма приятный бонус, — медленно произнёс Петя. — Дело в том, что наши персы — это оружие. Необычное, удивительное, но оружие, и нет ничего зазорного в том, чтобы использовать его против врага.

— А ты смог бы использовать это оружие не для защиты? Не против другого перса, а против другого человека?

— Для этого нужно почувствовать кровь.

— Объясни.

Парень поковырялся вилкой в овощах гриль, что прилагались к стейку, прищурился, словно припоминая что-то, и тихо начал:

— Когда-то давно я занимался боксом. Десятилетний мальчик из приличной семьи пришёл в секцию и с удивлением узнал, что людей нужно бить. В то время я был тепличным ребёнком, которого тщательно ограждали от насилия, дворовых компаний — в общем, всего того, что называется «настоящей жизнью», и у меня не укладывалось в голове, что дети могут драться. Не просто махать кулаками, улыбаясь во весь рот, а по-настоящему драться, возбуждая в себе спортивную злость, потому что без неё не будет победы. Я ничего не понимал, но после первого пропущенного удара всё изменилось. — Пауза, легкая улыбка, замершие над тарелкой приборы. — Я до сих пор помню того пацана: невысокого, вихрастого, жилистого и очень-очень быстрого. Помню, как он ударил, и помню вкус появившейся на губах крови. И помню свою ярость. Тогда я испытал её впервые.

— Выиграл? — шепотом спросила Саша.

— Проиграл, — честно ответил парень. — Выиграл через месяц, потому что для победы нужна не только злость, но и тренировки.

— А мы с них начали, — произнесла женщина. — Теперь же Ваятель ставит нам злость и обязательно даст попробовать кровь.

— Зачем?

— Одних собак мало.

— Но мы же просто играем.

— Петя, ты ведь не настолько глуп, чтобы считать наши занятия просто игрой.

— Давно не считаю, — признался после паузы парень. — Перестал, когда прикинул, какие технологии использованы для появления перса из брелока. Ваятель может говорить что угодно, но сильно сомневаюсь, что его проект имеет отношение к созданию игры. Скорее, мы что-то отрабатываем для военных.

Логичный вывод, учитывая все обстоятельства.

— И тебя это не смущает?

— Как раз поэтому я остался! — рассмеялся Петя. — Мы участвуем в потрясающем эксперименте, наши персы растут как на дрожжах, мы управляем ими как собой, мы сделали шаг в будущее, и я хочу продолжать.

— Теперь наши персы убивают, — напомнила женщина.

То ли парню, то ли себе.

— Ты сама сказала, что Борисычу не в чем себя винить.

— Хотела поддержать старика. — Саша вздохнула. — Ты видел его глаза? Он ведь почти плакал во время встречи. А почему? Потому, что до сих пор видит каждую каплю крови на своих руках и становится противен сам себе.

— Этим Борисыч отличается от тех зверей, что на него напали, — жёстко произнёс Петя. — Убив его, они бы только посмеялись. А завтра уже не вспомнили бы.

Новый день — новая ломка — нужны деньги на новую дозу… Кто будет вспоминать вчерашнюю жертву?

— И тем не менее…

— Тем не менее Борисыч жив, и этот факт перевешивает любые сомнения. Сейчас старик в шоке, но скоро поймёт, что другого выхода у него не было.

Они закончили с едой, и теперь Саша неспешно уничтожала выбранное на десерт мороженое, изредка разбавляя его белым. Петя законопослушно ограничился кофе. Черным кофе, без сливок и почти без сахара.

— А вдруг нам придётся атаковать, а не защищаться? — вернулась к болезненной теме женщина.

И услышала шутливый ответ: