Дикие питомцы

И мы начинаем Пробовать. Не писать, а делать. Нюхаем кокс в туалетах баров. Принимаем кислоту в Центральном парке. Ввязываемся в драки в заведениях. Пьем дешевое вино на поэтических вечерах в Квинсе. Лиза предлагает мне таблетку аддералла. Она голубая и на вкус очень горькая. Я напиваюсь до чертиков, до зеленых человечков, до полной отключки.

Каждый раз, когда мне нечего сказать, я начинаю говорить о том, как сильно меня разочаровали пожарные лестницы. Я могу бесконечно об этом болтать. Зажав меня в уголок, Сэм объясняет, что для мужчин поссать с пожарной лестницы то же самое, что для женщин – всласть поплакать.

По дороге домой, в метро, на меня вдруг снисходит какая-то кристальная ясность. Я вижу пятку чьих-то колготок в мусорке. И нёбо сидящего напротив парня, похожее на рыбье брюхо, когда он хохочет, откинув голову.

Звоню Нэнси. Будешь знать, как веселиться без меня, бурчит она.

Да какое уж без тебя веселье? – отвечаю я.

Вот именно. Не забывай об этом.

Следующим утром я чувствую себя так, будто мозг выскребают у меня из головы чайной ложечкой. Сажусь на край ванны и звоню Эзре.

Все пройдет, обещает он. Как мигрень.

От мигрени таблетки принимают, возражаю я.

Он вздыхает. Если хочешь принимать антидепрессанты, значит, принимай.

Не знаю я, чего я хочу, уныло бормочу я. Но точно не вот этого.

Только помни, что таблетки могут изменить химический состав твоего мозга. С нынешним составом ты жить умеешь. А начнешь копошиться, и кто знает, вдруг способ кодировки твоих воспоминаний изменится навсегда? Ты ведь не постоянно так себя чувствуешь.

Интересно, сколько раз он перезвонит мне, если я сейчас повешу трубку?

Хочу, чтобы он велел мне вскрыть все капсулы и высыпать их содержимое в раковину.

Воображаю, как он говорит мне – возвращайся домой.

Мне просто нужно собраться, вздыхаю я. И всем остальным тоже, как считаешь?

Нет, подумав, отзывается он, не всем. Но остальные просто не так часто разваливаются.

13

Пирс проводит Нэнси в служебные помещения галереи «Тейт». Они сочиняют истории о других посетителях и о людях, что далеко внизу прогуливаются по южному берегу Темзы. Едят горячие крокеты и пьют «Фино». Пирс утверждает, что, когда читал лекции в Бильбао, все время пил его вечерами. Такие ночи не забываются, вздыхает он. Конечно, когда всеми силами пытаешься сосредоточиться на работе, они немного выбивают из колеи, но замыкаться в себе тоже нельзя. Он рассказывает Нэнси, как разрывался между Университетом Деусто и музеем Гуггенхайма, который, как ни странно, оказался куда интереснее своего нью-йоркского тезки. И хотя Венецианский Гуггенхайм ему тоже по душе, больше всего он, конечно, любит тот, что в Бильбао. Они приходят на выставку Джорджии О’Киффи, Пирс уговаривает Нэнси не спешить и повнимательнее рассмотреть нежные оттенки и яркие мазки.

Бытует мнение, что ее картины очень телесны, но на самом деле…

Он показывает Нэнси портрет Мэри Уолстонкрафт кисти Джона Опи – заметила, какое у нее выражение лица? Как будто кто-то отвлек ее от работы, и ей не терпится снова заняться делом.

Он читает ей рассказы Чехова по-русски. Они посещают музей Фрейда и устраивают пикник в Хэмпстед-Хит. Нэнси никак не может выбрать открытку в сувенирном магазинчике, и в итоге Пирс покупает ей их все – со сном человека-волка, с Эросом и с Градивой. Нэнси хочет взять аудиогид, а он смеется и забирает его у нее из рук. Когда они встречаются в следующий раз, он дарит ей репродукцию «Девушки в постели» Люсьена Фрейда и говорит: «Она напоминает мне тебя, так что пускай у тебя и хранится».

Как-то Нэнси замечает, что никогда не бывала в Берлине, а он поправляет – пока. Пока не бывала в Берлине.

И все равно Нэнси не в духе. Узнав, что я хожу на терапию, решает, что ей тоже пора. От консультационной службы университета ей полагается 5 бесплатных сеансов поведенческой терапии.

Женщина с волосами, собранными резинкой в хвост, учит ее в моменты прокрастинации говорить себе: «Отстрелялась – и свободна». Сокращенно «ОИС!» Я по-ковбойски складываю пальцы «пистолетом», ору: «Пиф-паф!» – а Нэнси смеется.

Еще терапевт выдает Нэнси фразы для создания правильного психологического настроя:

Я важна.

Мой труд важен.

Общение с людьми дарит мне радость.

Я предлагаю свои варианты:

Боль – это всего лишь слабость, покидающая тело.

Мое тело – произведение искусства. (Мадонна)

Счастье – не оправдание посредственности.

На этот раз в Скайпе Нэнси выглядит повеселее. Спрашиваю, чьи позитивные фразы она выбрала.

Я тут ехала в автобусе, рассказывает она. Знаешь, из тех мерзких, где воняет кошачьим кормом. В общем, я огляделась по сторонам и стала мысленно повторять: «Я важнее всех вас. Я важнее всех вас. Я важнее всех вас». И представляешь, сработало!