«Джо» назывался клуб с сомнительной репутацией. Его завсегдатаями были те, кто желал прослыть эксцентричным. Старый знакомый по имени Джаспер, едва увидел меня, стал нудно и долго рассказывать о грандиозном плане по восстановлению отдаленных районов. Джаспер разводил шелковичных червей. Его фантастической целью было перепрофилировать сельское хозяйство всего Северного Уэльса на производство шелка. В конце концов он признал, что холодный ветреный климат не совсем подходит капризным насекомым.
Я облокотилась о барную стойку и неторопливо потягивала белое вино. Вино быстро нагревалось в руке. Оно почему-то отдавало ацетоном. Я поддакивала Джасперу, улыбалась и вдруг вспоминала, что вчера в это время каталась на лодке с Наем. Острый приступ ностальгии охватил меня. Я тосковала по Заброшенному Коттеджу и обитателям Падвелла. Больше всего мне хотелось увидеть Прим. Даже миссис Крич не вызывала обычной неприязни. Может, потому, что там я была далеко от городского шума, запаха выхлопных газов, копоти, которая въелась в стены, и вездесущего бетона. Огромное количество совершенно незнакомых людей вокруг нагоняло смертную тоску.
— Правда, что вы с Монкриффом разбежались? — Джаспер неожиданно сменил тему.
— Правда… Так что происходит с гусеницей после окукливания?
— Из куколки выползает мотылек. Мотыльки рвут нити, поэтому мы убиваем их — окуриваем дымом. Получается, Гидеон Дафф добился всего, чего хотел?
— Нет. По крайней мере, мне ничего об этом неизвестно. Мы с ним едва знакомы.
Я говорила правду. Мне приходилось встречаться с ним несколько раз на вечеринках. Гидеон старательно делал вид, что без памяти влюблен в меня. У него золотые вьющиеся волосы и высокий голос. Даффа исключили из Харроу за нетрадиционные сексуальные наклонности. Он был заносчив, испорчен вседозволенностью и почти постоянно пьян. Однажды он вызвал Алекса на бой. Алекс холодно заявил, что драка — удел идиотов. После этого мы повернулись и спокойно ушли. Гидеон брызгал слюной от гнева. С таким мужчиной, как он, может быть легко.
— Должен признаться, что удивлен, услышав это. Я всегда полагал, что бедняга Гидеон голубой. В любом случае, он не был достаточно мужественен для тебя. — Глаза Джаспера покрылись пеленой. — Я бы никогда не поступил с тобой так, как этот ублюдок Монкрифф. — Джаспер сжал потной ладонью мою руку. — Не желаешь прокатиться? Давай съездим ко мне в гости. Я покажу тебе коконы.
Уна присоединилась к нам. Она успела сделать несколько телефонных звонков. Я потянула ее за рукав, чтобы привлечь внимание.
— Думаю, что мне пора. Я должна идти.
— Ты не можешь уйти. Я договорилась пообедать кое с кем в «Il Coccolo». Пойдем, нас уже ждут. Пока, Джаспер!
Мы оставили Джаспера в одиночестве. Он тотчас же принялся рассматривать полутемный зал в надежде найти кого-нибудь, кто будет готов поехать к нему любоваться коконами. Такси яростно завизжало тормозами, когда мы переходили дорогу. Водитель другой машины смачно выругался. Нищий с облезлой собакой на поводке ковылял к тротуару. Два парня со стрижками «ирокез» что-то кричали вслед бродяге и пытались пинать ногами пса.
— Господи, Уна! Не думаю, что готова к обеду в компании.
— Глупости. Тебе понравится, как только ты там очутишься. Перестань вести себя, как ребенок.
«Il Coccolo» был полон. Алекс и я часто бывали здесь. Тогда ресторан внутри просто сиял, вызывал радостные эмоции. Почему тогда я не чувствовала запаха несвежей еды, который ощущался снаружи возле подвальных окошек, не слышала слишком громкую музыку, не обращала внимания на грубость официантов?
— Фредди! — Мелани Шафт бросилась мне на шею, как только мы с Уной вошли.
Было очень приятно видеть, как искренне тебе рады. Мелани была приглашена на свадебное торжество. Она, вероятно, почувствовала жуткое разочарование, когда узнала, что долгожданная свадьба отменена, а ее ожидает скучный уик-энд в одиночестве. Мелани была белокурой, коренастой, у нее был легкий характер.
— Мы не знали, что и думать. Это произошло так неожиданно, так драматично! Все только и говорят о твоем побеге. О дорогая, надеюсь, что вы уже помирились… — Мелани с опаской посмотрела на другой конец зала.
Все столики были заняты. Зеркала на стенах и потолке создавали обманчивое впечатление большого пространства. Я не сразу поняла, что мужчина, который сидел к нам спиной, — это Алекс.