Дикие сердцем

Я была рада услышать эти слова. Я так устала за день, что не чувствовала под собой ног. Кроме того, я замерзла. Гай велел открыть все окна в машине — он боялся, что кому-нибудь снова станет плохо. Френки показала, где припарковать машину. Я поплелась вслед за детьми к домику из рифленого железа с круглой крышей. В призрачном лунном свете дом выглядел настоящей развалиной. Горы мусора, включая старую чугунную ванну и ржавый остов кровати, высились перед входом. Я постучала в дверь.

— Проваливай, кто бы ты ни был! — ответил хриплый женский голос. — Или получишь по шее.

— Это мы, мама! — закричала Френки и отворила дверь.

Ужасный запах немытого тела, сырости и нечистот ударил в нос.

— Кто это с тобой? — завизжала женщина. — Мы никого не звали в гости и никого не ждем. Мне нехорошо, и я не желаю, чтобы меня беспокоили.

— Не волнуйтесь. Все в порядке. Я пришла узнать, не смогу ли чем-нибудь помочь.

В комнате было настолько темно, что я почти ничего не видела. В углу мне удалось разглядеть несколько пеленок, которые сушились над плитой.

— Нам не нужна ничья помощь. Проваливай, или я швырну в тебя ботинком!

Я увидела фигуру женщины с растрепанными волосами. Она угрожающе замахнулась.

— Мы принесли вам ужин, — пробормотала я и сделала шаг вперед, чтобы поставить на стол пакеты с едой.

В воздухе что-то мелькнуло и больно ударило меня в бровь. Мать обласканных мною детей таки швырнула тяжелый ботинок.

— Ты ничего не поняла, мам! Она моя лучшая в мире подруга, а ты обидела ее, — заплакала Френки. — О, Фредди, у тебя идет кровь!

— Ничего страшного. — Я отдала пакеты Уиллу, который стоял в дверном проеме с широко раскрытым ртом. — Объясни маме, что все в порядке. Не беспокойся, Френки, увидимся завтра.

Второй ботинок настиг меня, когда я, развернувшись, уже выходила из дома. Я побежала по тропинке к «ленд роверу».

— Вижу, что тебе не оказали радушный прием, — спокойно сказал Гай и выжал сцепление. — Но я не удивлен. Теперь ты знаешь, что чувствуют миссионеры, когда их благие намерения вызывают откровенную враждебность. Возможно, в будущем ты не станешь тратить время, пытаясь помочь несчастным заброшенным детишкам, и обратишь внимание на молодых мужчин, которые заслужили некоторую благодарность. Давай вернемся и откроем шампанское.

— Я сама решу, на что мне тратить время. Меня больше беспокоит голова, — сказала я и прижала руку ко лбу. Что-то теплое и влажное сочилось между пальцами.

— Мой бог, ты ранена! — воскликнул Гай, когда увидел меня при свете фонарей в Заброшенном Коттедже. — Чертова мамаша. Сиди спокойно, я принесу полотенце.

Когда Гай увидел, что из моего затылка также сочится кровь, то предложил вызвать полицию.

— Нет, нам не следует это делать. Я сама во всем виновата. Несчастная женщина чувствует себя абсолютно беспомощной. Тебе стоило посмотреть на их жуткое жилище. — Внезапно я разрыдалась. — О, не обращай внимания. Я просто ужасно устала, а голова раскалывается от боли.

Гай постарался успокоить меня, прижал мокрое полотенце к ранам и подал бокал шампанского. Затем присел на диване рядом и взял меня за руку. Несколько минут мы сидели молча. Я чувствовала, что мне становится легче на душе.

— Как поживают твои коровы?

— Коровы?

— Те, которых ты собирался продавать.

— Пошли беспрекословно, как ягнята, на убой.

Слова Гая разрушили хрупкую гармонию.

— Скажи, в тот день, когда мы обедали у Диконов, «ленд ровер» не ломался? Ты придумал поломку, чтобы заставить меня остаться?

Гай улыбнулся, вытащил сигарету и зажег ее.

— Ты и теперь сожалеешь о случившемся?

— Ты вел себя возмутительно!

Гай выдохнул колечко дыма и улыбнулся еще шире. Его совершенно не волновало, что другие думают о его поступках. Бранить его не имело смысла. Кроме того, в итоге я была ему благодарна за результат, хотя и не одобряла методов, с помощью которых он этого результата добился.

— Больше всего мне нравится в этом месте то, что реальный мир с его проблемами, ужасами и жестокостью кажется очень далеким. Конечно, я становлюсь старше, время течет, но ничто не напоминает мне об этом. Ощущение давления общества, стремление к успеху, неотложные дела — все, что тяготило меня в Лондоне, ушло навсегда.

— На самом деле? А меня, наоборот преследуют странные мысли. Если я не получу вознаграждение сейчас, на этом самом месте, то не отвечаю за последствия. — Гай взял меня за подбородок и повернул мое лицо к себе. Я отвела его руку и встала.

— Спасибо за все, что ты для меня сделал. А сейчас я собираюсь лечь в постель. Одна.

Гай пристально посмотрел на меня. В его взгляде, как мне показалось, промелькнул гнев.

— Я начинаю привыкать к роли няньки. Не хотелось бы домогаться кого-то, чересчур ослабленного физически и духовно, но я хочу, очень хочу… Как бы это выразиться помягче… Переспать с тобой. Мне кажется, что сама идея не слишком отталкивает тебя. Я не имею ничего против, когда девушка нервничает и немного ломается, но мне надоело видеть угрюмую тень Алекса в твоих глазах каждый раз, когда я пытаюсь тебя поцеловать.