Дикие земли

Кстати, одна мысль не давала мне покоя — язык! Почему этот механический голос был мне понятен? Все его слова звучали очень, очень знакомо, только с каким-то акцентом, что ли… Имперский язык! Все мои теории об экспедиционном корпусе, застрявшем на материке во время войны с создателями, в этом случае рушатся! А почему рушатся? Ну а как создатели могут разговаривать на языке захватчиков? Для себя же они не стали бы ставить предупреждающие механизмы, говорящие на языке врага? Вся теория встает с ног на голову… А почему встает? Ну например, некая колония отделилась от основной империи и воюет с ней. Может быть такое? А почему нет? Вспомнить только США… Да черт с ними! Говорят и говорят себе по-имперски. Надо ребят сюда тащить.

Я вернулся прежним путем, поднялся по лестнице и крикнул:

— Бабакан! Спускайся и зови ребят, все вместе пойдем, им будет забавно посмотреть!

Скоро вся наша шайка, опасливо прижимаясь к стенам тоннеля, стояла на углу коридора, в котором я сбил автоматические плазмометы. На стенах так и моргали красные фонари, но сирена уже не звучала — то ли энергия кончилась, то ли компьютер решил, что хватит завывать, в любом случае, мерзкого кваканья уже не было.

Мы пошли дальше по коридору — его конец терялся вдали, и не было видно, куда он уходит. Больше плазмометов не попадалось — вернее, в рабочем состоянии. На потолке были видны остатки конструкций, похожих на такие же штуки, но все они были разбиты, испорчены.

Немного погодя я понял, почему мы не видели конца коридора — он изгибался огромной дугой и уходил куда-то глубоко под землю. Он расширился так, что по нему при желании можно было ехать на двух автомобилях в ряд. Скорее всего, так когда-то и было — неужто они ходили все эти километры пешком. Мои спутники шли настороженно, с недоверием оглядывая стены подземелья. Кралоты были невозмутимы — практически в таких тоннелях они и жили всю свою жизнь.

Коридор тянулся, как мне показалось, не менее трех километров, потом сделал еще резкий поворот, и — ап! — мы оказались перед огромной стальной дверью, перекрывавшей весь проход. Она состояла из двух половинок, одна из которых вдвигалась в другую сервомоторами. Я не заметил у двери никаких стреляющих устройств — уже это радовало. Гном подошел к ней, постучал обухом секиры и сказал:

— Это какую же кузню надо сделать, чтобы выковать такую дверь?! Это же немыслимо! Создатели, наверное, были богами…

— Нет, Бабакан, вот тут как раз ничего такого особого — у меня в мире такие двери совсем не редкость. Да черт с ней, с дверью с этой, как нам туда попасть-то?

— А надо нам туда? — дрогнувшим голосом спросила Аранна. — Мне страшно что-то… Что там, за этой дверью? Не хочу туда.

— Тогда иди в лагерь. Мы тебя проводим — попросим кралотов или Карана с Алданом. Ну что, уйдешь?

— Нет. Там я буду бояться еще больше.

— Тогда не балаболь под руку и не мешай. А то точно сейчас отправлю в лагерь!

Аранна обиженно замолчала, а я стал думать, как сладить с дверью. Ну что же, самое очевидное — заклинание ветхости. Я задействовал его — внешне ничего не изменилось. Впрочем, как всегда.

— Бабакан, врежь в центр двери обухом! Не бойся, я уже разрыхлил ее.

Гном ударил, но вопреки ожиданию дверь совсем даже не развалилась — от нее откололись лишь несколько кусков величиной с фалангу большого пальца. Хм… крепкий материал, хорошенько заперлись создатели. Создатели? Витька, ты охренел, что ли? Какие тут живые создатели? Ну а почему нет? Я все время, как только узнал об апокалипсисе, представлял, что, может, где-нибудь в глубинных бомбоубежищах сохранились эти самые древние люди? Может, не все вымерли?

— Бей, не останавливайся, пусть там просыпаются! — хохотнул я.

Мои спутники с испугом посмотрели не меня.

— Ну у тебя и шуточки, командир! — сказал Каран. — А вдруг они там и правда живые?

— Ну живые и живые, и что? Поздороваемся, значит. Глянь вон, наши кралоты спокойны, как будто только что мышей нажрались и переваривают, а ты дергаешься!

— Мы не жрем мышей, — проскрипел Грракх. — Почему обязательно мы должны жрать мышей? Тьфу, даже в пасти противно стало. Сами жрите мышей!

— Бабакан, ну что застыл, бей! — досадливо прикрикнул я. — Дай сюда секиру, я сам!

— Не испорть ее! Это дедушкина секира, век не прощу, если ты ее сломаешь! — запоздало крикнул гном, когда я уже размеренно долбал и долбал стальную дверь, теперь уже не такую несокрушимую, как раньше.

Толщина двери оказалась более метра. Я был потрясен — это действительно что-то серьезное, если его так запрятали. Проделав дыру примерно метр на метр, я заглянул за эту стальную машину и… ничего не увидел. За ней была еще одна дверь.

Я аж плюнул с досады — охренели они, что ли? Ну где это видано, чтобы за такой дверью была необходимость поставить еще одну дверь? А потом посмеялся над собой: «А где ты вообще видел что-то подобное? На Земле? То-то же…» Что же, делать нечего — разрыхлять и расширять первую дверь. Разрушать вторую…