Дикие земли

Открыв глаза и сняв шлем, я увидел вокруг себя друзей, расположившихся в разных позах и отдыхающих. Каран с Бабаканом чего-то живо обсуждали, Аранна сидела рядом со мной и о чем-то мечтала, Алдан задумчиво рассматривал ногти, как будто это было главным делом его жизни, ну а кралоты — те, как и обычные псы, спали, используя каждый свободный час для этого приятного занятия. Я встал, потянулся и сказал:

— Друзья! У нас есть задача — спасти это заведение. Для того сейчас мы с Бабаканом спустимся вниз, на нижний уровень этого комплекса, и кое-что достанем. Вам предлагаю пойти в лагерь, готовить обед и ждать нас. Мы тоже скоро придем. Задача ясна?

— Я с тобой пойду, — запротестовала Аранна и вцепилась мне в руку, — я не хочу идти в лагерь без тебя!

— Нет, мы быстро спустимся и придем, иди с остальными. Грракх, Тррана, поймайте там какую-нибудь мышь нам на обед, сможете?

— Э-э-э, командир! Прекрати! Они и правда нам мышей натаскают! Пусть что-нибудь повкуснее поймают! — заволновался Каран.

— Поймаете чего-нибудь повкуснее мышей? — спросил я кралотов, усмехаясь. Я заметил, как они улыбнулись, сидя в дверном проеме.

— Постараемся. А крысы подойдут? — фыркнули кралоты и важно вышли из комнаты.

— Хорошо я поработал, — с оттенком удовлетворения сказал компьютер, — результат превзошел ожидания. Качественный продукт инженерии.

— Егар, а ты все-таки способен испытывать какие-то чувства? — удивился я. — Ты же машина! Разве в тебя заложили какие-то свойства, которые присущи человеку?

— Я находился тут сто пятьдесят тысяч лет, прочитал всю библиотеку людей, я много думал, я развивался, ставил перед собой логические задачи. Не знаю, что в точности означает слово «чувства», но я способен ощущать удовлетворение от хорошо выполненной работы. Люди сделали меня, а я сделал кралотов.

— Значит, ты их создатель, вроде отца?

— Строго говоря, отцом кралота я не могу являться физически, не имея некоторых присущих отцовским особям органов, но в чем-то это утверждение верно.

— Все, все, оставим это усыновление кралотов, — запротестовал я. — Бабакан, пошли вниз.

Лестница, ведущая на нижние этажи комплекса, казалась бесконечной. Ее металлические ступени были покрыты тонким слоем пыли, хотя, казалось бы, откуда пыль в таком закрытом помещении? Но везде, везде, где нет человека, обязательно появляется пыль веков… А тут была пыль не веков, а пыль тысячелетий.

Бабакан, ворча, тащился за мной, проклиная создателей этой лестницы, этот мир, эти ступени, это… в общем, все, что он видел. А особенно он не одобрял мой замысел, который считал противным воле богов. Время от времени он начинал разговор об этом, но я отмахивался от него и переводил разговор на другую тему. В конце концов, гном отстал от меня, замолчал и лишь тащился сзади, неодобрительно сопя в свою лохматую бороду.

В конце спуска у меня уже чуть ли не кружилась голова от бесконечных поворотов лестничных пролетов, а Бабакан жаловался на то, что его мышцы онемели от ходьбы, а ведь надо было еще и возвращаться обратно… Эта мысль не приводила в восторг.

Наконец лестница закончилась длинным залом, практически пустым, за исключением странных механизмов у стен и, собственно, реактора.

Компьютер показал мне, как открывается та часть реактора, в которой хранится контейнер с веществом, и через несколько минут я осторожно вытягивал из него цилиндр. Он был порядка двадцати сантиметров в диаметре и сорока — в длину, но его вес… Я даже боялся прикинуть примерно, сколько он весил, — килограммов сорок, не меньше.

Благодаря закачке через шлем у меня в голове замелькали какие-то непонятные термины, сведения о контейнере — что он на самом деле и не контейнер, а замкнутое не себя силовое поле, в котором висит (висело) что-то вроде антивещества или что-то ему подобное. Моих знаний точно на это не хватало, и не хотелось заморачиваться.

Главное — у меня был контейнер, образец. Надо было найти такой же. И еще — чтобы он был заряжен веществом. Как это сделать? А как я искал золото, как искал воду, как искал отряд эльфов, — магией, конечно.

Обратный путь занял больше времени и потребовал больше усилий, и если мой модифицированный организм на удивление легко переносил нагрузки, то гном стал сдавать. Я, взявший Бабакана с собой из-за его чудовищной силы и выносливости, пожалел, что потащил его вниз. Мне хотелось, чтобы он помог мне донести этот контейнер, но забыл, что он еще не набрал прежней силы после болезни, а самому ему сказать мне об этом не позволяла дурацкая гордость.

Так и получилось, что, кроме контейнера, мне практически пришлось тащить вверх по лестнице, на высоту небоскреба, еще и полуживого гнома.

В общем, я под мышкой держал блестящий цилиндр, а другой рукой волок на буксире гнома, чуть не падающего в обморок. Все-таки, после того как я собрал его, чуть не разорванного пополам, ему надо было восстанавливаться гораздо дольше…