Дикий

На следующий день я проснулась ближе к обеду и сразу отправилась в хоспис. Примерно раз в неделю стараюсь навещать пациентов, а сегодня еще и подарила крошечную радость Ольге Павловне в виде долгожданной книги из библиотеки. Пожилая женщина с неизлечимым диагнозом никогда не читала, всю жизнь горбясь на заводе и зарабатывая копейки, чтобы обеспечить семью. Теперь же стоя лицом перед неизбежностью ей ничего не остается, кроме как радовать себя историями о любви, которые я читаю ей вслух.

Год назад я познакомилась на улице с девушкой по имени Валя. Она оказалась волонтером в городском хосписе и предложила мне так же помогать тем, у кого практически ничего не осталось от жизни. И я согласилась. В первую очередь, потому что как никто понимаю, что значит быть никому не нужной. Чувство брошенности никогда не покидало меня, и, наверное, именно поэтому есть желание проводить с этими людьми время, читать им, играть в шахматы или просто слушать их рассказы о жизни. Опытные, наполненные счастливыми минутами или, наоборот, печалью. Они всегда делятся пережитыми эмоциями с благоговением и, самое главное, ждут меня. Когда я вижу в глазах, обрамленных глубокими морщинами, радость от очередной встречи, меня согревает каким-то воздушным коконом. Именно чувство, что я хотя бы кому-то помогаю, не дает мне скатиться в глубокую яму, в воронку которой порой неизбежно затягивает со страшной силой.

Еще в прошлом году я попыталась поступить на медицинский, но с треском провалила экзамены. Сложно совмещать работу и подготовку к вступительным, особенно когда учиться пытаешься сам, без чьей-либо помощи. А тех знаний, которые нам давали хватает разве что на то, чтобы писать смски практически без ошибок.

Мы проболтали с Ольгой Павловной полдня, но стоило выйти на улицу, как обнаружила семь пропущенных от Ланы. Ого. Девчонка обычно звонит один раз, и если у меня нет возможности ответить, то ждет, пока я перезвоню.

Поправив пластырь под змейкой босоножи, напоминающий мне ноющей болью о вынужденной ночной прогулке, набираю Лану.

— Марин! — знакомая отвечает почти сразу же, даже не дав до конца прозвучать первому гудку.

— Да, Лан? Что такое?

— Я под твоей квартирой сижу на ступеньках уже два часа, ты когда дома будешь?

Пытаюсь понять по голосу плачет или нет, но судя по всему, нет. Скорее встревожена.

— Я сейчас на работу собираюсь, подходи в бар, — из-за поворота показывается автобус и, вовремя заметив его, ускоряю шаг.

Сюда ездят строго по расписанию. Если опоздаю, придется ждать следующего еще полчаса или топтать асфальт в сторону центра, а еще одной пешей прогулки мои ноги не переживут.

— Хорошо, я только заеду домой переоденусь.

Сбросив трубку, я подбегаю к автобусу, а уже через сорок минут выхожу на своей остановке.

В баре в это время народу не очень много. В основном толпа подтягивается после семи и ближе к ночи. Вообще мне сложно понять для чего открывать его в одиннадцать утра. Днем в заведении не настолько большой поток клиентов, чтобы сидеть здесь практически целыми сутками. Хорошо, что работаем посменно с девочками. Сегодня ночью снова моя очередь. Мне больше по душе все же работать именно в ночные часы. Днем от тоски хоть на стены лезь, а вечер можно разбавить работой и не несущей смысловой нагрузки болтовней с посетителями. Не всегда попадаются отпетые алкоголики, порой ребята очень даже адекватные.

— Привет, Кать, — здороваюсь с барменшей, которую сейчас должна заменить.

— Привет, Мариш!

Мы даем друг другу пять, и я боковым зрением замечаю, что сейчас в баре только трое клиентов. Парочка, поедающая бургеры, и одинокий мужчина с пол-литровым стаканом пива и тарелкой чипсов. Мой желудок стонет, напоминая о том, что сегодня я в него забросила только дешевый пирожок из ларька и пару кусочков шоколадки, подсунутых мне к чаю Викой, молоденькой медсестрой в хосписе.

— Слушай, Кать, подождешь пять минут? Я перекушу, а то мои внутренности начнут переваривать сами себя.

Получив в ответ улыбку и благословение на утоление аппетита, ухожу на кухню.

— Ооо, кого я вижу, — Миша, местный повар, добрый Карлсон, как мы называем его, разводит руками, — неужели принцесса пришла за своей половиной зернышка?

Здоровяк называет меня Дюймовочкой за небольшой рост и, как он сам говорит, костлявое телосложение. Но я не обижаюсь. Сама порой удивляюсь как еще не звеню костями при ходьбе.

— Именно так, — улыбаюсь в ответ, благодарная ему за то, что он в тайне от Натальи Ашотовны всегда подкармливает меня бесплатно. — Я без твоего ползернышка боюсь не доработаю до конца рабочего дня!

Мужчина в белом кулинарном колпаке хохочет, удовлетворенный комплиментом, и выуживает из холодильника заранее приготовленный бургер. Разогревает в микроволновке и ставит передо мной мой гастрономический оргазм. Не то, чтобы после разогрева он был таким же вкусным, как только что приготовленный, но я не особо привередлива.

Набрасываюсь на булку с котлетой и не могу сдержать стона удовольствия.