Дикий

Нужно похвалить Остроухую, работу все-таки провела впечатляющую.

— Ты у меня сегодня молодец. Все очень грамотно разложила. Что-нибудь нашла интересное?

— Спасибо, приятно слышать. Да, тут одна платформа интересная и пара дронов валяются. Все очень тяжелое, я дотащить не смогла.

— Ну, ты у меня прям золото. Давай посмотрим, что ты там нашла.

— Пошли, кстати, деда звонил, говорит, нам недолго здесь сидеть осталось, сюда линкор чей-то подойдет. Поможет ударами с орбиты расчистить путь для экспедиции.

— Здорово, с одной стороны, плохо, что мало что успеем сделать, а с другой стороны, надоело уже отшельниками жить, к народу тянет.

— Ну, давай тогда лагерь перенесем в ангар, где ремонтный бот стоит. Там и склад общий устроим.

— Ты чего такое скушала сегодня? Порядок навела, сейчас вещи умные говоришь.

— Пошли уже, металлолом покажу.

Дроны не порадовали, у кого-то требовалось заменить топливный стержень, у кого-то распределительный блок. Причем двух одинаковых моделей не было, чтобы снять с одного на другой. А каким-то требовались специальные инструменты, которых у меня не было.

Платформе же требовался именно такой стержень, который у нас был. Я быстренько заменил стержень, запустил реактор. Панель замигала ошибками. Требовалась синхронизация плит, опять требовался инструмент. Тот тестер, что у меня был, сюда не подходил. Пришлось идти в перевернутый звездолет, в котором была мастерская.

Я, долго перебирая различное барахло, наконец-то нашел нужный тестер, но он был полностью разряжен. Ладно, от реактора платформы зарядим. Тут же я нашел инструментальный столик. По факту цилиндрический дрон, на него навешивался разный инструмент. И он должен летать на антиграве рядом с мастером, чтобы инструмент был всегда под рукой. И его даже можно использовать как табуретку. В общем, очень нужная вещь. Но он был тоже полностью разряжен. Я попытался поднять и утащить его к платформе, но что-то тяжеловат очень. Эх, пойдем так, хотя бы тестер зарядим.

Только вышли на воздух, как земля дернулась под ногами. Небо потемнело вмиг, и стало видно звезды. Два луча одновременно из-за соседних холмов ударили в небо. Я не знаю, что это. И на каких физических принципах это оружие работало, но ничего похожего не видел и даже не читал про такое. Лучи — да и лучи ли это? — обвивал спиралью дым. Как след от ракет. Секунд шесть с громким гулом, как будто басы кто настраивал в заниженной классике, лучи били в небо, потом все вернулось в свое русло, небо посинело. А на месте лучей медленно расходились два огромных столба белого дыма, вокруг которых по-прежнему вились спирали сизоватого дыма.

— Это ударило ПКО! — завороженно сказала аграфка.

— Остроухая, я тебе удивляюсь порой. Ты много знаешь, мысли всегда хорошие, но только наполовину додуманные. Почему ты никогда не продолжаешь мысль?

— А что тут продолжать? Красиво же.

— По кому оно ударило? Свяжись с дедушкой, узнай, все ли хорошо.

Остроухая на миг побелела. Потом замерла, общаясь в виртуальности, только руки на бедре что-то набирали.

— Линкор отходит, у него двадцать процентов повреждения. Нам тут месяц по-прежнему сидеть.

Глава 14

Месяц на поле чудес, совсем неплохо. Давит только неопределенность. Радоваться вслух я не стал. Сколько наверху погибло? А я тут радоваться буду.

— Остроухая, жертв много?

Та на полминуты зависла.

— Как ни странно, нет, погорели эмиттеры щитов, да один реактор вышел из строя из-за перегрузок.

— Что-то не понял, один реактор — это двадцать процентов повреждений?

— Нет, конечно. Просто в связи с перегрузками отключилось несколько модулей. А что с ними, во время боя не узнаешь. Как правило, предохраняющие блоки вылетают. Их менять минут десять. Линкор может через полчаса восстановиться, а может, и серьезный ремонт требуется. Просто ни один капитан не будет рисковать линкором. Их не во все бои пускают, слишком дорогие.

— А откуда ты все это знаешь?

— Так у меня тактика войсковых соединений во втором ранге выучена.

— Ого, да ты у меня полковник.

— Нет, скажешь тоже. У меня пока сержантское звание. Но в будущем, да, скорей всего, буду.

— То есть ты военная?

— Что ты глупые вопросы задаешь? Нет, конечно, у нас, аграфов, все военнообязанные. При военных действиях всех могут мобилизовать. А наш род владеет… Ну, в общем, несколько кораблей за нами числится. И я, как представитель рода, обязана уметь управлять подразделением.

— Да, нужно с тобой в шахматишки поиграть, что ли? Ты в шахматы не играешь?

— Нет, дурацкая игра, пару раз пыталась, меня быстро обыгрывают. Я больше не стала играть.

— Зря, эта игра очень мышление развивает. Не логику заметь, а мышление.

— А ты что, шахматист хороший?

— Да нет, конечно. Так, любитель, даже разряда нет.

— А смысл тогда играть, если тебя профессионалы разделают очень быстро?

— Ну, во-первых, с профессионалами я не играю, а во-вторых, все игры когда-никогда надоедают — все, кроме шахмат.

— Что-то ты их рекламируешь, как будто озабочен ими.

— Да нет совсем, но партию с товарищем не прочь сыграть. Нужно сделать их, что ли, да тебя подучить.