Дикий батальон

Ой, как не хочется возвращаться в реальный мир. Мы еще раз обернулись и бросили прощальный взгляд на больницу. Она стала нам почти домом. Спасибо вам, врачи и местные жители! Низкий вам поклон за лечение и заботу!

Аида по-прежнему стояла на месте. Витька почти плакал от обиды. Я дернул его за рукав пижамы. Он с тяжелым вздохом отвернулся.

— В третьей роте десять человек вырезали и трех часовых. Заснули! — Серега от злости ударил себя по ноге.

— Оп-ля! — Витя радовался как ребенок. — Не учил ты подчиненных, как надо нести караульную службу! Не учил! Вот поэтому и вырезали их. Как баранов. Чик! И все! Привет родителям!

— Заткнись! — огрызнулся Серега.

— А чего заткнись?! Сам обкакался, а мы заткнись! — я поддержал Витьку.

Нам было почему-то очень весело. Мы откровенно издевались над дилетантством Чудака-Модаева.

— Вспомни, великий полководец, что запрещается часовому: «Пить, курить, принимать-передавать, и так далее!»

— Заткнитесь! Вы мне надоели! Будь моя воля, я бы вас расстрелял!

— За что? За то, что ты предал свою часть, честь офицерскую, а сейчас завалил службу?

— Причем тут я? — Серега опешил.

— В Советской Армии кто отвечал за службу войск? За организацию и несение караульной, гарнизонной службы, внутреннего наряда?

— Командир? — Серега был неуверен в своей правоте.

— Командир отвечает за все, но он делегирует свои полномочия кому?

— Своему заместителю? — голос Сереги был неуверен.

— Хрен тебе по всей морде. Возьми обычный советский устав и почитай обязанности начальника штаба батальона, полка. Начальнику штаба и больше никому!

— А это значит?..

— А это значит, м…ла (его передернуло от такого обращения), что ты загубил людей. Из-за тебя вас вырезали, как баранов. Почему тебя не тронули?

— Меня не было в лагере, — угрюмо ответил Модаев.

— Повезло тебе, м…ку, повезло!

— Учи устав, Сережа, учи, пригодится.

— Хотя, ты знаешь, раньше офицеры после такого ЧП знали, что делать.

— Что делать? В смысле?

Серега не врубался.

— Стрелялись раньше офицеры. Честь была офицерская замарана. Вот поэтому и стрелялись.

— Сами стреляетесь! — буркнул Серега и отвернулся от нас.

Весь оставшийся путь он не проронил ни слова, только курил. Прикуривал одну сигарету от другой, окурок бросал в дорожную пыль и напряженно всматривался в дорогу.

Наши конвоиры внимательно слушали нашу перебранку и были очень раздосадованы гибелью сослуживцев. Они что-то вполголоса обсуждали между собой, при этом очень выразительно смотрели на Серегу. Водитель, не проронивший за обе поездки ни слова, прислушивался к диалогу земляков и тоже выразительно смотрел на Модаева. В их взглядах не было любви. Только ненависть.

Нелегка ты доля предателя! От нас ушел, и здесь не ко двору пришелся! Был м…ком, м…ком и сдохнешь!

«Гуд бай, Америка!» Господи! Как надоела эта песня!

— Куда едем-то? — Витька был раздосадован, что не удалось ему попрощаться с Аидой. Зная его ершистый характер, я понял, что он нарывается на очередной скандал.

— Военная тайна, — буркнул недовольный Модаев.

— Сережа, ты идиот конченный! — Виктор взорвался. — Армяне, и те знают, где вы дислоцированы, а ты военную тайну корчишь! Тьфу! Бойцов своих тоже прикажешь обучать с завязанными глазами? Тьфу! Идиот!

— Кого-нибудь поймали? — спросил я.

— Нет.

— Так это может были местные армяне?

— Не знаю. Местных всех, вроде, выгнали.

— Ага, выгнали. Они далеко не уходили, вот и вырезали тех, кто их выгонял, выселял. Посеешь ветер — пожнешь бурю. Слышал об этом?

— Слышал, — недовольно проворчал Серега, всем своим видом показывая, что не хочет вести с нами беседу.

— Тем временем машина выбралась на Тбилисскую трассу и бодренько зарулила в сторону Гянжи. В одной больничной пижамке и босиком не чувствуешь себя комфортно, тем паче, что машина открыта всем ветрам. Мы теснее прижались друг к другу. Греемся. После часа езды я понял, куда нас везут.

— Витька, друг, а я ведь знаю, куда нас везут.

— И куда?

— Учебный центр, говоришь, Сережа? Финтишь, финтишь. В Герань он нас везет, в Герань. Я после свадьбы там в «Стекляшке» мебель покупал.

— Ого, а я и не думал, что они в Герани обоснуются. Шикарно, Сережа, шикарно. Как тебя, заморыша, туда пустили?

До всего этого «парада суверенитетов» в Герани располагался учебный полигон Гянжинской (Кировобадской) бригады ВДВ. Центр был образцовым. 4 директрисы для бронетехники. Всего одновременно там могли располагаться, не мешая друг другу, два полка. Было множество капитальных построек. Это и казармы, и медпункт, и штаб с клубом, и парк с боксами для техники, ПТО, столовая, стрельбища для различного вида вооружения.

Туда частенько возили московские комиссии, устраивали показательные занятия. Да и десантников там готовили — любо-дорого посмотреть.

Серега заинтересовано обернулся:

— Откуда узнал? Объясни.