Дикий, дикий Запад

А эти… эти были взрослыми. Высокими. Едва ли не выше Эдди. Худыми. И Чарльз смотрел. Узкие лица. Острые черты. Носы-клювы и тонкие губы, покрытые черной краской. Узоры из алых точек и шрамов на щеках. Перья… перья другие. Там, у того мальчишки, в волосах торчали гусиные.

И как Чарльз не понял тогда, что все было неправильно?

Тогда не понял, а теперь осознал.

Эдди склонился, не сгибая спины, и произнес что-то на незнакомом языке. Слова его показались тягучими, словно мед.

Ему ответили.

А потом добавили:

– Да будут небеса благосклонны к вам, дети иного мира.

– Спасибо. – Чарльз подумал, что отвечать нужно совсем иначе, пожелать бы и хозяевам чего-нибудь хорошего, но как-то ничего хорошего в голову не приходило.

К счастью.

– И вам… легкого посмертного пути, – отозвалась Милисента, вытерев нос рукавом. Должно быть, именно из-за носа получилось как-то по-доброму, что ли.

Сиу не обиделись.

То есть Чарльз очень надеялся на то, что они не обиделись, ибо в нынешнем их с Эдди состоянии вряд ли получилось бы пережить чужую обиду.

Их трое.

И не понять по виду, мужчины или женщины. Слишком уж сиу нечеловечески угловаты. Прямы. И кожаные одежды нисколько не скрывают этой угловатости.

– Нас… – Эдди снова заговорил, но теперь уже на всеобщем наречии. – Отправил сюда Великий Змей. Он обещал проводника.

Тот, что стоял впереди, слегка наклонил голову.

– Ваш путь оказался непрост.

– К сожалению, так вышло… – Эдди потер щеку. – Змея предали. Нас тоже.

– Нить жизни Великого Змея оборвалась, – спокойно произнес сиу. – Мы слышали. Он ушел хорошо. Убил много врагов.

– Своих сыновей, – тихо произнес Эдди.

Сиу пожали плечами, причем одновременно.

– Сыновья тоже могут быть врагами. Каждый сам выбирает свой путь.

– И… что теперь? – Это Чарльз спросил у Милисенты, которая разглядывала сиу с осторожным любопытством.

– Мы исполним данное слово. Мы помним о долге. – Передний сиу положил ладонь на грудь. – Но вы устали, дети.

Она – теперь Чарльз вдруг явственно увидел, что перед ним женщина, хотя не мог понять, как определил это, – развернулась и велела:

– Идите за мной.

Спорить желания не возникло.

Глава 15, где случается культурно-информационный обмен

– Дети? – шепотом спросил Чарльз.

– Для нее да. Она давно живет.

Насколько давно, уточнять Чарльз не стал. Все-таки сиу или нет, а женщина. Вдруг еще обидится? Маменька вот обижается, когда кто-то неосмотрительно указывает на возраст ее.

К счастью, идти пришлось недалеко. Путь пролегал сквозь Мертвую рощу.

Путь…

Узкая тропа. Белесые, покрытые солью стволы деревьев. Острые ветви, словно колья. Скрип. Стон. Чье-то жалобное причитание.

Да сюда бы некроманта хорошего! И, словно услышав эту неосторожную мысль, деревья загудели, закачались, потянули ветви, точно желая проткнуть наглеца. Но сиу подняла руку, и роща успокоилась.

Да уж, одного некроманта она сожрет не поморщившись.

И все-таки… Под ногами пела земля, пела стонами, криками. В лицо пахнуло жаром, обдало дымом, от которого заслезились глаза. Чарльз вытирал слезы, но не мог отделаться от ощущения, что стоит соступить с тропы – и он навсегда останется в этом напрочь мертвом месте.

И не только он.

Выбравшись из рощи, Эдди не сдержался, выругался. Что-то пробормотала Милли, закрывая глаза рукавом. Она стояла, слегка покачиваясь, и просто удивительно было, что вообще держится на ногах. Чарльз вот держался исключительно силой воли и родовой гордостью.

– Что… тут… произошло? – выдавил Эдди, пытаясь отдышаться. – Они плачут. Они просят отпустить их.

– Это не в наших силах. – Сиу покачала головой, и показалось, что на ее непроницаемом лице на мгновенье мелькнуло выражение сожаления. – Слишком много крови пролито.

– Чьей?

Наверное, не стоило спрашивать.

Чарльзу не ответили. Отвернулись. И пошли куда-то к горам. Снова к горам, мать их растак. Когда же они закончатся! Но он послушно побрел следом. И уже позже, сидя у костра и глядя на пламя, которое почему-то было темно-красным, словно в крови выкупанном, услышал:

– Когда-то давно, когда поселенцы только пришли в наш мир, говоря, что ищут лишь убежища, здесь стояла роща сиу. – Главная сиу – а Чарльз решил, что эта женщина у них за вождя, – опустилась на лоскутное одеяло. – Мы не были друзьями людям с белой кожей. Но не были и врагами. Тогда многие считали, что белокожих следует убить, пока они не стали убивать сами. Однако находились и те, кто верил, что мир достаточно велик, чтобы в нем хватило места всем.

– Ошиблись, – проворчал Эдди.

Он устроился на седле, скрестив огромные ноги. И плошка с травяным отваром в руках его казалась крохотной.

– Но оказалось, что белые люди умеют сладко говорить. И каждому говорят то, что он желает слышать. А еще они продают вещи. Разные вещи. Хорошие вещи. Такие, которых мы не знали раньше. Например, ружья. Или огненную воду.

Чарльз поморщился. Слушать это было неприятно. Будто он, Чарльз, в чем-то виноват! А он не виноват. Он лично никому ничего не продавал.