Дикий город

Вестбрук ненадолго задержал на ней свой взгляд, тогда как его циничный мозг прорабатывал запасную версию: а вдруг на самом деле девушка эта не только не глупа, но, напротив, чертовски сообразительна? Впрочем, немного подумав, он все же отверг подобную возможность. Нет, на хитрость она явно не способна. Ему были знакомы все уловки и увертки, и если бы был какой-нибудь способ, благодаря которому девушка могла бы завязать короткую интрижку, признав, что она негритянка... Нет, такого способа просто не существовало. Она была просто тупой, вот и все. Слишком тупой, чтобы уметь толково солгать. Вот он и определил ее на такую работу, где ею уж никто не смог бы попользоваться.

Разумеется, время от времени она поднималась наверх. Это было неизбежно, поскольку все дневные уборщицы уходили с работы в одиннадцать часов, но оставались некоторые комнаты вроде той, которую занимал Багз Маккена, в которой тоже надо было прибраться до прихода утренней смены. Однако девяносто пять процентов времени она работала там, где находилась сейчас. Можно сказать, на открытом пространстве. Вдали от опасности частных спален и запертых дверей.

Вестбрук бросил прощальный взгляд на аккуратный округлый зад девушки — взгляд, полный неосознанного томления, — после чего повернулся и вполне осознанно стал спускаться по изогнутой лестнице в направлении вестибюля. При этом он чуть приподнял подбородок, словно принюхивался к неким зловещим запахам. Бледное, припухшее лицо хранило самоуверенное, даже надменное выражение и оттого чем-то слегка походило на мордочку чистопородного пекинеса. При первом взгляде на Вестбрука люди обычно начинали улыбаться, однако уже после самого короткого контакта с ним подобное желание у них начисто пропадало. Свою карьеру в гостинице Вестбрук начинал посыльным, и, постепенно карабкаясь вверх по служебной лестнице, смог зарекомендовать себя не только весьма эффективным, но и довольно крутым парнем, отлично разбирающимся в суматошном мире отеля и умело решающим возникающие при этом проблемы.

Лестница заканчивалась в вестибюле неподалеку от главных трех лифтов. Два из них, как и было положено в данный час, не работали, тогда как третьим управлял рабочий из дневной смены, что конечно же противоречило правилам.

Вестбрук бросил взгляд через вестибюль в сторону центральных стоек и с грозным видом направил туда свои стопы. Молодой ночной клерк Лесли Итон сидел в секции кассира — в ночное время на него возлагалась ответственность за все центральные стойки. Повернувшись спиной к вестибюлю, у кассовой секции стоял ночной портье, беззаботно болтавший с Итоном. Ни один из них не заметил приближающегося Вестбрука — о его приходе им возвестило неожиданное резкое рычание в стиле «Какого черта здесь происходит?!».

Портье чуть подпрыгнул и заерзал на месте.

— Сейчас ваша смена? — вновь рявкнул Вестбрук. — Не слышу ответа! Или вы настолько глупы, что разучились говорить? А вы, Итон? Минуту назад вы трепались как черт знает кто!

— Из-извините, сэр, — пробормотал клерк. — Я х-х-хочу...

— На вас уже поступила масса жалоб! Не отвечаете на телефонные звонки. Болтаетесь по всему зданию вместо того, чтобы находиться на рабочем месте. — Знаю, знаю. — Вестбрук рубанул ладонью по воздуху. — Вам надо произвести кое-какие подсчеты. Сколько за кофе получили, сколько слугам заплатили, и так далее. Но это не причина для того, чтобы на тридцать, а то и сорок минут покидать свое рабочее место.

— Но я его не покидал... — сказал Итон и тут же поправил себя: — Я хочу сказать... мне показалось, что я отсутствовал всего несколько минут.

У него были розовые щеки, а одеваться он любил по молодежной моде.

Вестбрук неприязненно посмотрел на него и посоветовал впредь внимательнее следить за временем, после чего повернулся к портье.

— Так, где ночной лифтер? — требовательным тоном спросил он. — И что делает в лифте этот парень из дневной смены?

— Мы оба с ним перерабатываем, — угрюмо пожав плечами, проговорил портье. — Ребята из ночной смены еще не подошли.

— Почему?

— Не знаю. Послушайте, мистер Вестбрук, — протестующим хоном заговорил портье. — За что вы на меня-то накинулись? Эти парни не из моей смены!

— А ты уж и рад до смерти, что не из твоей! — язвительно вставил Вестбрук. — Да они тебя просто обдурили. Готов поспорить, что они сейчас сидят в раздевалке, а у тебя смелости не хватает выкинуть их оттуда!

Поток его красноречия прервало появление постояльца. Портье поспешно ретировался, в душе благодаря новоявленного гостя и хватая его багаж. Вестбрук покинул фойе и стал спускаться по черной лестнице. Дверь в раздевалку портье и боев[1] была полуоткрыта. Миновав темный коридор, Вестбрук заглянул внутрь.