Дикий инстинкт

– Чего?

– Признания. Расскажи мне свои порочные фантазии, детка. И я сниму с тебя этот грех. А может что-то из них реализую. Зависит от твоего послушания.

Низкий рокочущий голос вводит меня в ступор.

Стискиваю зубы, чтобы не застонать. Почему я не могу сопротивляться? Заорать, драться с ним, вырываться. Это же возможно. Он не угрожает мне оружием… Он священник! Хоть и сбрендивший напрочь. Ну что же, и такие, оказывается, встречаются…

Правда, чтобы настолько жаркий и греховный… И выглядел как модель с обложки…

Такого я точно не встречала и даже представить не могла.

Он тем временем водит указательным пальцем по моей груди… Соски начинают мучительно ныть, твердеют. Руки дрожат, судорожно сглатываю.

Он пристально оглядывает меня.

– Я все еще жду исповеди, детка.

Указательный и средний палец захватывают сосок, сжимают…

Тихо ахаю, отшатываюсь машинально.

Он отводит руку.

– Принцесса, что тебя смущает?

Меня смущало ВСЕ. Эта безумная ситуация, собственное поведение… Он же сейчас… лишит меня тут девственности. И я, похоже, позволю. Потому что один взгляд на него, и я как парализованная мелодией змея, покоряюсь опытному факиру.

Ооо как бы я хотела быть ядовитой змеей и впиться в это чудовище! Такое красивое и такое низменно-порочное…

Которое снова не сводит взгляда с моих губ…

Мой рот наполняется слюной.

«Прекрати на него глазеть», – приказываю себе.

Ох, все это… так неправильно!..

Увы, не могу отвести от него глаз.

«Прекрати!» – уже буквально ору, мысленно отвешиваю себе пощечину.

Снова пытаюсь отвести глаза, но не выходит.

Потому что этот мужчина произведение искусства, которое завораживает совершенством.

– Все еще сопротивляешься? – улыбка, изогнувшая чувственные губы, выглядит чистым грехом.

Подушечка его большого пальца касается моей нижней губы, и у меня вдруг появляется ощущение, что губа распухла.

– Прости, но не могу отказать себе в этом.

Его рука ложится на мой затылок, фиксируя. Чтобы не могула увернуться.

Наклонившись, он проводит языком по моим губам.

Впиваюсь ногтями в его ладонь, тихо вскрикиваю…

Мой первый поцелуй… кто бы мог подумать, что он будет таким?

Его губы скользят по моим губам. Он явно дразнит меня. Внезапно наши пылающие взгляды встречаются, и он тихо шепчет мне в губы:

– Ты никогда не забудешь моего поцелуя.

– Ты спятил, – отвечаю слабым голосом, в котором, черт побери, слышна мольба!

Он овладевает моими губами. Самоуверенно, властно… и до безумия сладко. Ощущение, что если сейчас остановится – я не выживу. Не отпущу, сама наброшусь. Как ополоумевшая самка…

Льну к нему. Отвечаю на поцелуй, забыв где нахожусь и с кем. Есть только эти губы, нежные и в то же время неумолимые. Чувственные, страстные…

Это как осуществление всех моих девичьих фантазий… и даже больше.

Меня вдруг охватывает безумная, сумасшедшая похоть. Все мысли пропадают, кроме одной: я хочу этого мужчину.

Его язык скользит меж моих губ и касается моего языка, и я вздрагиваю от этой запредельной ласки. Глухо всхлипываю. Пальцы сильнее сжимают напряженные плечи, впиваюсь в них ногтями. Все крепче жмусь к мужчине, всем телом, испытывая оглушающую тягу к тактильному контакту с ним. И желательно без одежды…

Вдруг священник прикусывает мне губу, и я вскрикиваю от неожиданного болезненного нападения.

И тут же влажный язык нежно зализывает ранку…

Руки мужчины обхватывают мои ягодицы и сильно сжимают. Они явно ищут путь под юбку. Ужасно неудобную, длинную…

Сильный рывок вверх, юбка трещит… и вдруг оказывается у меня на талии. А рука священника уже в моих трусиках, касается болезненно ноющих, истекающих влагой складочек…

– О-о-о!.. – только и могу выдавить, чувствуя, что сознание плывет, растворяется от накатившей похоти, бешено пульсирующей внутри. Ни разу в жизни не испытывала такой жгучей потребности, тяги к мужчине…

О такой страсти я даже в книгах не читала. Наверное, поэтому сейчас чувствую себя так, будто вот-вот сойду с ума. Все тело охвачено огнем и могу думать лишь о том, что хочу прижаться к этому мужчине как можно крепче, обвиться вокруг него.

Но стыд заставляет все еще сопротивляться своим желаниям. Судорожно сжимаю кулаки, чтобы не заключить его в объятия.

Его пальцы скользят по влажной плоти, и я тихонько взвизгиваю от прострелившего наслаждения. Эмоции на грани. Меня прошивает разряд в двести двадцать, не меньше. Содрогаюсь.

– Тебя что, никогда никто там не касался?

Вдруг понимаю, что он пытается добавить в голос насмешку, но у него не выходит. Он напряжен не меньше моего. Вглядываюсь в красивое до порочности лицо. На его щеке дергается мускул. Этот человек для меня словно опасный наркотик… Может доставить невиданные по силе ощущения, а может убить.

И я почти согласна на смерть…

Нет, я должна оттолкнуть его!

Начинаю ерзать, чтобы отстраниться от ласкающей меня руки, и задеваю влажным лоном бугор, торчащий из-под рясы. Священник издает глухой стон.

– Ты так напряжена, малышка. Я хочу тебе помочь. Только помочь. Я помогу тебе кончить, чем не богоугодное дело?