Дикий мед

По крайней мере в слепоте есть и преимущества, подумала девушка. Она не будет видеть в чужих глазах снисходительность и жалость.

– Никто раньше не навязывал мне свое сочувствие, и сейчас оно тем более не нужно. Убирайся прочь, оставь меня одну! Ты взял все, что я могла тебе дать, и научил меня всему, что мне необходимо знать. Кроме одного – как прожить в горах слепой. Но это я уж постараюсь освоить сама.

Жестокие слова Мориа заставили Девлина опустить голову. Отдавшись своей страсти, он вел себя как животное. Теперь Мориа будет относиться к мужчинам с еще большим отвращением, чем раньше. Возможно, она даже будет противиться тому, чтобы он к ней прикасался.

– Это произошло потому, что у меня очень долго не было женщины, – пробормотал Девлин. – Если бы я...

Мориа поняла эти слова как попытку оправдаться за то, что он занялся с ней любовью, – она была слишком обескуражена тем, что с ней произошло, чтобы в ее голове появилось более благоприятное для нее предположение.

– Не притрагивайся ко мне и ничего мне не говори! – выкрикнула девушка, отталкивая Девлина столь яростно, что он откинулся спиной на скалу. – И никогда не подходи ко мне, черт бы тебя побрал! Я тебя ненавижу! Убирайся прочь и оставь меня жить в темноте. Все, что мне нужно, – это покой. Я появилась здесь, чтобы стать отшельницей, и я ею стану.

– Я не собираюсь оставлять тебя одну, – твердо ответил Девлин. – Для меня не имеет значения, как сильно ты меня ненавидишь. Ты теперь все равно будешь со мной.

Мориа вовсе не чувствовала ненависти к Белому Призраку; в ней говорили нежелание выглядеть жалкой в чьих-то глазах и потрясение от всего только что пережитого. Пожалуй, она даже успела привязаться к Девлину, хотя была твердо уверена, что у него не может быть никакого ответного чувства. Девушка не собиралась быть для кого-то обузой. Белый Призрак научил ее искусству выживания в этих опасных горах. Правда, слепой будет выжить гораздо труднее, но она все равно не сдастся. Мориа все еще намеревалась начать жизнь отшельницы, о которой столько мечтала, – это помогло бы ей забыть горечь своего единственного неудавшегося любовного опыта.

– Если ты желаешь для меня что-то сделать, почему бы тебе не приручить какого-нибудь зверя, который будет водить меня на поводке? – Мориа вытерла слезы. – Думаю, для этой цели вполне подошел бы койот.

Губы Девлина тронула улыбка. Он смотрел, как, выпрямившись и гордо подняв голову, Мориа направилась вверх по склону горы. Какими бы ни были выпавшие на ее долю трудности, ничто, казалось, не было в состоянии сломить ее дух. Эта девушка была совершенно особой – такой он никогда не встречал. В ней сочетались решительность, твердость и настойчивость. Никакие обстоятельства не заставили бы ее отказаться от поставленной цели.

– Думаю, я в тебя влюбился, – услышал Девлин собственные слова, как будто против воли сорвавшиеся с его губ.

С того мгновения, как он увидел Мориа, в нем постоянно жило странное, необъяснимое чувство, которое он долго не мог себе объяснить. Ему все время хотелось находиться с ней рядом. Позднее он пережил в ее объятиях такое блаженство, какого до этого не испытывал ни с кем. Он был у Мориа первым, кто научил ее радостям страсти, хотя и посвятил ее в женщины совсем не так, как это задумывал. В следующий раз, когда он заключит ее в объятия, он непременно искупит свою грубость самыми нежными ласками.

Мориа повернула голову на голос Девлина. Неужели он думает, что она поверит ему? Его подлинное отношение к ней обнаружилось сразу после того, как они кончили заниматься любовью. Она надолго запомнит глубокую складку между бровей Белого Призрака в тот момент, когда он отстранился от нее. Так мог выглядеть лишь человек, который сожалел, что дал волю своим плотским желаниям с женщиной, совершенно неискушенной в искусстве их удовлетворения. Правда, теперь, когда она столь сильно пострадала от молнии, Девлин, вероятно, чувствует к ней жалость. Того и гляди, чтобы ее подбодрить, он заговорит о женитьбе – и все это будут лишь слова. Девлин – благородный и честный человек, привыкший приходить на помощь тем, кому плохо. Неудивительно, что он видит в ней еще один объект для благотворительности.

– Я прошу тебя выйти за меня замуж, Мориа, – негромко произнес Девлин, касаясь ее губ своими пальцами.

«Похоже, теперь и я научилась читать его мысли», – горько усмехнувшись, подумала Мориа. Кроме жалости, Девлин, по-видимому, чувствует еще и личную вину за то, что она ослепла, – он произнес в ее адрес проклятие, и ее тут же поразила молния. Как это благородно с его стороны – предложить ей замужество. Но она не хочет быть обузой ни для кого, и в первую очередь для этого человека.

– Скорее ветер сровняет горы с землей, – твердо ответила Мориа, – чем я соглашусь выйти за тебя замуж. И не пытайся делать мне еще какие-нибудь одолжения. Ты уже научил меня всему, что мне необходимо знать для жизни в горах. Уроки выживания окончены.

Она повернулась, намереваясь уйти, и Девлину пришлось броситься вперед, чтобы успеть подхватить ее, пока она не упала с обрыва.