Дикий Мир. Колонисты

Девушка сидела, обхватив руками коленки. Распущенные до этого волосы сейчас были стянуты в хвост. Один локон выбился, и мне сильно захотелось его поправить. Сдержался.

– Тебя как зовут‑то? – неожиданно даже для себя вдруг спросил я.

– Василиса. Асей тебе можно называть, Васей не надо. А ты Алексей? – глянула девушка на меня, наклонив голову. Рядом с выбившейся из‑за уха прядью упала еще одна.

– Александр. Ты почему не спишь? – чуть наклонился я, пытаясь ей в глаза глянуть.

– Хочу – не получается. Только расслаблюсь и сердце начинает стучать, сильно, – девушка приподняла голову, глядя на меня. – Просто всем телом удары чувствуются. Встряхнусь, встану – перестает. Вот с тобой сейчас разговариваю, нормально все.

Голос у нее все же подрагивает. Хотя столько всего пережитого ей за последние сутки может и здорового мужика в состояние нервного срыва привести.

– Все нормально, не парься. Сейчас заснешь. Давай вставай, – я поднялся и уже смотрел на нее сверху вниз.

Белоснежка глянула на меня и протянула руку. Машинально помог ей подняться, и мы вместе дошли до кровати. Кровать двуспальная, широкая. Подружка, лазурная девушка, уже спала, укрывшись с головой, но узнать ее можно было по светлым волосам, выбивающимся из‑под одеяла.

– Давай ложись, – показал я на кровать Василисе. – Давай‑давай, не парься. Сейчас объясню все.

Белоснежка аккуратно прилегла на кровать, положила голову на ладони и посмотрела на меня. Я присел рядом на краешек и задумался, с чего начать.

– Сейчас как, не стучит?

– Нет, но…

– Напряжена, знаю. Это не сердце, не волнуйся. Нервное. Тебе просто надо успокоиться, и, как только напряжение исчезнет, сразу уснешь. Давай закрывай глаза и расслабься, – упершись рукой о край кровати, я наклонился к ней и говорил шепотом, почти в ухо: – Пусть это будет нашей с тобой тайной. Только никому не рассказывай? – Дождавшись кивка, я продолжил: – На меня, когда руководителем стал, очень много работы свалилось, носился как ужаленный. А деньги у нас в организации серьезные крутятся, поэтому в напряжении постоянно был. Ну и через несколько месяцев началось – больше двух недель спал урывками, иногда за ночь совсем заснуть не мог. Состояние тревоги постоянное и такие же ощущения, как у тебя сейчас. Притом, когда ходишь, разговариваешь, все вроде нормально, а стоит расслабиться, как… сердце стучит, так что всем телом чувствуешь. На самолетах же летаешь? – Девушка кивнула головой и глянула на меня. – Не смотри на меня, глаза закрой, – машинально я положил руку ей на голову и тихонько надавил, укладывая обратно на подушку. Руку не убрал и начал легонько гладить ее по волосам. – Вот, на самолетах летаешь. Видела у кого‑нибудь панические атаки, когда человек беситься начинает, кричать «мы все умрем», сознание теряет? – Девушка опять кивнула, но глаз не открыла. – По сути это одно и то же, только у тебя… и у меня была – так называемая «паника без паники». Без таких ярко выраженных криков. Ты не волнуйся, сейчас по‑любому заснешь – у Юли, девушки, которая нас приютила, наверняка успокоительное какое есть, она же доктор. Поэтому тебе сейчас пару капель валерьянки – и спать как сурок будешь. Только прикол в том, что тебе без всякого успокоительного сейчас можно заснуть, когда успокоишься, почувствуешь себя в безопасности. Все ведь уже закончилось, все хорошо, скоро мы все вместе до Змеиного дойдем. А там наверняка знают, где твой отец, и вечером уже с ним будешь. Так что не волнуйся, все нормально будет, – продолжал я гладить Белоснежку по волосам.

Рука, которой опирался на кровать, начала ныть, и я выпрямился. Девушка сразу же открыла глаза.

– Не уходи, – прошептала она.

– Пока не уснешь, не уйду, не бойся. Рука просто устала, – так же тихо ответил я ей.

Белоснежка перевернулась на бок, спиной ко мне. Я даже опешил – ничего себе деликатность – я с ней как наседка тут, а она вот так просто. Тут девушка зашептала опять, но я не расслышал.

– Чего? – наклонился к ней.

– Ляг рядом, пожалуйста, – шепчет тихо‑тихо.

Я аккуратно прилег на самый краешек, не зная, куда девать руки. Лежать так было неудобно, и я положил ладонь ей на плечо. Она сразу же взяла ее в свою, потянула сильно, привлекая меня к себе.

– Да обними же! – чуть громче произнесла она.

Вот так гораздо удобнее стало. Я успел подумать о том, что, вот так обнимая ее, могу и не заснуть из‑за мыслей разных и сразу же вырубился.

И тут же меня затормошили за плечо:

– Алекс, вставай, время! – шепот в самое ухо.

Какое время? Я ведь только‑только заснул! Отказываясь понимать, что прошло уже три часа, отмеренных мне на сон, присел на кровати, с силой надавив на глаза. Открываться они категорически отказывались, а когда все же открылись, ощущение будто туда песка сыпанули.

– Полцарства за триста минут сна! – буркнул я и, зевая во весь рот, пошел обуваться.

Вышел на кухню, где меня встретили Жека со Стасом. Пока они зубоскалили насчет того, что я к Белоснежке пристроился, попытался подогнать разгрузку.

– Ух ты, а где такое есть? – удивился Стас.