Дикий охотник (ЛП)

Теперь Сэм действительно изо всех сил пыталась не прикрыться. Тогда его рука легко побежала по ее икре в мягкой нежности, почти успокаивающей… и он наклонил голову, чтобы поцеловать ямочку за коленом, позволяя языку скользить и лизать ее теплую плоть.

Сэм выдохнула с хрипом и потянулась к комоду, помогая себе оставаться в вертикальном положении, почувствовав, как ее ноги задрожали, и вцепилась в край комода еще крепче, когда его рот начал лениво исследовать дорожку вверх по внутренней стороне ее бедра. Она начала задыхаться, когда он остановился и повернулся, чтобы поцеловать ямочку за ее другим коленом, отставляя ее ноги немного дальше друг от друга. Затем он стал целовать еще один невидимый путь. На этот раз он не остановился на полпути, но, переложив руки на ее бедра, слегка сжал их и раздвинул друг от друга, он выцыловывал путь наверх, к самой ее сердцевине.

Сэм вскрикнула и отбросила голову назад, одной рукой отпуская комод и слепо ища голову Мортимера. Ее пальцы впились в его волосы и она держалась за них, когда его язык набросился на нее. Ее ноги подогнулись, а спина начала соскальзывать с края комода, Мортимер просто крепче схватил ее, поднимая, усаживая удобнее, а затем схватив ее ноги он положил их себе на плечи, продолжая делать то, что делал. И то что он делал, делало ее дрожащей массой, задыхающейся в бессмысленной потребности. Сэм никогда не испытывала наслаждения, подобного тому, что он ей дарил. Это было не просто хорошо. Это не была одна волна удовольствия, скользящая по ней с каждой лаской. Это были волны во множественном числе. Когда первая волна удовольствия начинала сходить, новая волна обрушивалась на нее, эхо первой становилось ярче, так что на Сэм было двойное нападение. Это было как будто бы каждое ощущение взрывалось в каком-то месте, а потом удваивалось, а потом утраивалось и так далее до тех пор, пока ее разум и тело не были охвачены огнем и не наполнены отзывающимся эхом удовольствия.

Это было ошеломляющее, почти мучительно, и только когда Сэм подумала, что она не может больше выдержать, Мортимер разжал одну руку на ее бедре и ввел ее в игру, скользя одним пальцем внутрь нее.

Если бы кто-нибудь был в доме, то у него не было бы никаких шансов не услышать крик, что вырвался из ее горла. По правде говоря, Сэм не удивилась бы, если бы ей сказали, что он был слышен на другом берегу озера. Крик сотрясал ее тело, разрывая голосовые связки и слетая с ее губ. Ее тело содрогнулась и задрожало на комоде от невыносимого удовольствия, что взорвалось внутри нее. Это было почти облегчением, когда темнота стала поступать, а потом совсем накрыла ее.

Сэм проснулась через некоторое время спустя, обнаруживая себя запутанной куче с Мортимером на ковре в спальне. Она знала, что упала в обморок, но он, казалось, тоже потерял сознание.

Закусив губу, она принялась выпутываться из под его обмякшего тела и приподнялась, осматривая его с беспокойством, пытаясь узнать, что произошло. Конечно, она не могла сжать от наслаждения свои бедра так сильно, что бы задушить человека?

Это казалось единственным правдоподобным объяснением, и Сэм была в ужасе. Дорогой Бог, она, возможно, непреднамеренно его убила. Смерть от секса, — подумала она с тревогой, и склонилась ухом к его груди, чтобы проверить, билось ли его сердце.

Сэм сначала услышала сильный стук его сердца, а потом уже почувствовала его руку в ее волосах. Резко сев, она увидела, что он проснулся и закричала:

— Прости!

Мортимер сел и выглядя растерянным, когда Сэм начала лепетать:

— Я не хотела придушить тебя. Я просто переволновалась. Но мне не следовало сжимать так сильно, — сказала она с самоупреком, а затем добавила в свою защиту: — я не знала, что так сжимаю. Я никогда бы не придушила бы тебя нарочно. Клянусь, я…

Тяжело говорить с полным ртом языков, по крайней мере, так чтобы не прикусить его. Сэм, конечно, не собиралась этого делать. особенно после того, как чуть не убила человека, который подарил ей столько удовольствия, так что она была вынуждена замолчать.

Мортимер целовал ее, пока она снова не застонала в пробуждающей страсти, только тогда он отодвинулся, сказав,

— Ты не придушила меня.

— Да, — сказала она сразу.

— Нет, — заверил он ее, нежно погладив большим пальцем уголок ее рта.

— Но ты был без сознания, — подчеркнула она с замешательством.

— Слишком много удовольствия, — сказал Мортимер, пожав плечами.

Сэм скривила лицо.

— Я одна, наслаждалась всем удовольствием. Ты давал его.

— Тогда, может, я что-то съел. — Он внезапно встал на ноги, и она не смогла увидеть выражение его лица, но его голос звучал равнодушно.

Сэм нахмурилась, уверенная, что он просто пытается заставить ее чувствовать себя лучше. Ей придется быть более осторожной в будущем. Последнее место, где она хотела бы стоять, это в зале суда с обвинением в убийстве по неосторожности, пытаясь объяснить, как она "случайно" задушила своего любовника до смерти. Если он когда-нибудь осмелился сделать это снова и рискнет своей жизнью, подумала она. Он никогда больше не захочет…