Дикий пес

Лакр изумленно вскинул брови, когда вожак послушно прикрепил старый двуручник к седлу своего жеребца, а затем вытащил из-под плаща ножны эльфийской работы с торчащей оттуда рукоятью. Но еще больше братья изумились, когда он не только спокойно за них взялся, но и пристроил за спиной. Изящная рунная вязь на гарде коротко вспыхнула, признавая хозяина, и успокоенно погасла.

— Стрегон! — тихо ахнули пораженные люди.

— Бел! — удивленно воскликнули эльфы, а Тирриниэль озадаченно хмыкнул.

— Малыш? Это тот самый меч, который когда-то был у Эла?

— Да, — равнодушно отвернулась она. — Стрегону подошел, так что я ему и отдал.

— Но ведь…

— Меч его тоже признал. Да и как не услышать родную кровь?

— Там же именное клеймо!

— Верно. Но он — тот, кто он есть, так что иного и быть не могло. Хоть и времени много прошло, вот и глаза уже не красные, а почти голубые, однако эльфийская кровушка еще долго дает о себе знать. А мечу даже крохотной капельки хватит, чтобы покориться воле хозяина или его очень дальнего потомка. Меч его принял, поэтому пусть владеет, у него на это есть полное право.

— Бел! — ошарашенно повернулся к ней владыка эльфов.

Она вздохнула, искоса глянув на Стрегона, и спросила:

— Интересно, Тиль, как ты выяснил, что его предок был псом? И почему именно его выбрал прикрывать свою ауру? Все-таки смешение рас вы никогда не уважали.

Темный эльф выразительно посмотрел на невестку.

— Чего ты на меня уставился?

— Ничего, Бел, — покачал головой эльф. — Насчет Стрегона все просто: когда-то его прадед оказал нашему лесу и лично владыке Л’аэртэ большую услугу, причем специфическую. И пусть он не планировал получить нашу благодарность, я, разумеется, без внимания это не оставил. Ну, кое-что выяснил, кое-кого заставил поработать и потом не оставлял вниманием весь этот род. А когда пришло время и Стрегон вслед за отцом вступил в братство, то порадовался, потому что такая кровь не должна пропадать. Тем более что я ей в некотором роде обязан.

— Еще бы, — пробурчала Белка. — Если бы ты знал, кем был первый полуэльф в этом роду, то поклонился бы ему до земли.

Вот тогда к ней изумленно обернулись уже все.

— Не понял, — озадаченно посмотрел на Белку Тирриниэль.

— А ты думаешь, пятьсот лет назад в Серых пределах обитала толпа полукровок, способных заслужить звание вожака? Тиль, основатель этого рода когда-то оказал тебе еще более важную услугу, чем прадед Стрегона! Настолько важную, что если бы не он, то весь твой дом давно извели бы под корень!

— О чем ты говоришь?

Белка только вздохнула, а потом пристально вгляделась в полностью очистившееся от шрамов лицо полуэльфа.

— Стрегон, когда-то твой предок, чью могилу я тебе показал, спас на Тропе смертников ребенка, девочку… вместе с ее кровной сестрой… И это, как ни странно, очень сильно повлияло на будущее Диких псов. Особенно Гончих, которых некоторое время спустя она возглавила вместо него. Благодаря этому человеку (а он действительно был настоящим человеком!) та девочка сумела выжить в Серых пределах. Благодаря ему эти земли впоследствии обрели хозяина. Вот почему мы до сих пор о нем помним. Если бы не он, на Лиаре могло не быть ни меня, ни тебя, ни пределов, ни обитаемых земель… ничего вообще. Так что можно смело сказать, что это он спас наш мир, Стрегон. Дал ему возможность выжить, приведя ту девочку на свою заставу, хотя теперь об этом, конечно, мало кто помнит. А она…

Белка странно улыбнулась:

— Она и по сей день живет, ежедневно благодаря его за науку.

— Что?! — громко ахнул владыка эльфов.

— Теперь понимаешь, почему я не прошел мимо? И почему отдал ему этот меч?

Тирриниэль буквально впился глазами в нахмурившееся лицо полукровки.

— А ты не ошибаешься?

— Нет. — Белка неожиданно перешла на эльфийский. — Сар’ра всегда был именно таким — гордым и сильным. А Стрегон — просто вылитый он. Одно лицо, даже сравнивать не надо. Только выражение глаз немного другое, да повадки чуть изменились. Но в остальном… И ведь я даже не знал, что у него был ребенок!.. И кто-то из ближайших потомков Сар’ры, значит, тоже стал Диким псом, но не на нашей заставе, раз ты родословную Стрегона до псов проследил, а о родстве с Сар’рой и не подозревал. Я бы весь мир перерыл, если б знал о семье, до Лунных гор бы добрался, хоть в Ланнию или к Торку на рога бы отправился, а родных Сар’ры бы нашел! Все бы сделал, жизнь бы положил, но вместо этого… Я когда в первый раз его увидел, подумал, что с ума схожу! Потому что такого просто не бывает! Но он есть. Понимаешь, Тиль? Сар’ра все еще жив — в Стрегоне, в его прадеде, в деде, в отце…