Дикий порт

Он, поистине, достойно почтил обильным кровопролитием Великую женщину. Изрядно порадовал Ймерх Цйирхту, вождя богов, весёлой охотой. Пусть сражение в ледяных безднах красавец Т’нерхма некрасиво уступил смешному толстому Луговскому, но здесь люди вдосталь попраздновали войну. Множество копошившихся х’манков убито.

И не постыдно будет прийти к воротам дома Сеайши, что даёт пристанище Цйирхте и богам-воинам. Туда, в родовой дом, нельзя ступать с миром без положенного честью зова, и без положенного честью вызова — с войной. М’йандра услышит зов и войдёт, и сядет за стол, гордясь косами и украшениями, и богиня позовёт его для совокупления…

…косы М’йандры, его воинскую гордость, сгрёб в руку ничтожный х’манк. Натужно крякнул. Маленькие глаза вытаращились на человека, шрамы, рассекавшие плоское рыло, налились кровью. Круглые зрачки х’манка почти исчезали в пламени радужки, лучащейся серо-голубым, как звезда этой злосчастной планеты. М’йандра, не понимая, что происходит, вздыбил гриву и наставил уши в предельном изумлении. Неуверенно зарычал.

Над ним взлетел человеческий священный нож, покрытый всеми должными насечками клана, матери, отца, наставника, возлюбленного, боевых заслуг, в последний миг М’йандра успел прочитать их, успел в величайшем изумлении понять, что знал этого человека…

— Мля, — сказал Лакки.

Сел — свалился — рядом с трупом на взрытую землю, прямо в лужу кипящей чёрной крови ррит. Попытался вытереть пот, но только размазал по роже грязь.

Такое он вытворял редко. Даже во время битвы за Третью Терру, во время абордажа — не случилось надобности. С тех пор, как на вооружение поступили «нукты», надобность вообще возникала редко. Драконы так и так сражались лучше боевых зайцев.

Лакки покосился на убитого врага.

Броня ррит держит пулю. Автоматную очередь в упор держит. У этого броня была шикарная, небось от их звериного кутюрье, со сплошной чеканкой — странный дикий орнамент, не похожий ни на какие земные, на груди инкрустация — какие-то переплетённые стебли и семиконечные звёзды.

Джек долго сидел. По ощущениям — долго; пройти могло и десять минут, и пара часов. Он успел задремать и проснуться; увидеть, что кровь перестала течь, начала остывать. Сплюнуть, потому что штаны промокли насквозь и чёрный пигмент на всех важных местах не оттереть ещё с месяц…

Потом пришёл в себя Крайс. Встал и, кряхтя, подковылял к Джеку. Посмотрел на труп. Потом на Лакки. Снова на мёртвого ррит. Ничего не сказал, сел наземь, глухо ухнув от боли. Стал обирать украшения из костей.

Счастливчик, задрав голову, смотрел в жемчужное, слепое терранское небо. Кругом, переливчато шелестя, веяла бирюза.

Шон, мёртвый, с развороченной шеей.

Безголовое тело, на запястье — браслет из вишнёвых косточек: это девушка подарила рядовому Янгу на счастье.

Уоррен. Мики. Ник.

Там, дальше…

Всё лицо и кожу груди дёргал мучительный, не поддающийся контролю тик.

«Requiem aeternam dona eis… dona nobis… amici… Domine».

…Рыжекудрая, пышноволосая женщина клонит лицо в молитве, складывает ладони. Гремит орган — так, что вибрирует обшарпанная скамья. Кэтри Лэнгсон никогда не могла зачесаться так гладко, как хотела, и солнечный пух окружал её голову, точно ангельский нимб.

Так же светились её волосы, когда лежала она на веранде, и трепал их ветер номерной колонии DHL-00/4. От смерти мать помолодела. Ангел Леонардо с мраморной кожей, с обрубками вместо рук…

Лакки зажмурился. Снова вытаращил глаза.

Выдохнул.

Уставился в небо.

Что-то было не так. Их осталось двое из двадцати, и это само по себе было настолько не так, что для прочих соображений не хватало оперативной памяти. Поэтому Лакки потребовалось время, чтобы осознать.

А где, собственно, нукта?

И Венди?

— Венди, — вслух пробормотал Лакки. — Венди — это, то есть, Гвендолен…

Он сидел на крыше того самого центра, куда не дошёл его взвод. Счастливчика можно было наречь таковым во второй раз. Или в третий. Или ещё в какой. Он не считал. Наверное, Птица до сих пор думала о нём. Лучше б не думала, трудно, что ли, его забыть…

Ифе.

Она сейчас, наверное, на тяжёлом крейсере, на «AncientSun». Сидит в медотсеке, белом, стерильном, или в каютке своей, опрятной и тихой. Что-то делает. Может, поёт. Просто песню поёт, или кому кличет что… адмиралу Луговскому. Кораблю «Древнее Солнце». Первому ударному флоту.

А может, и нет.

Шёл ежесуточный сеанс галактической связи. Ксенолог майор Хольм отправлял командованию мобильной армии отчёт о происшествиях. Доставлялись новости, приказы, рабочая информация. Разрешалось послать письмо или запрос. Джек и посылал. Командир десантного взвода космических войск вне зависимости от звания имел красный маркер, некоторые дополнительные права доступа. Их могло хватить на предоставление полного досье экстрим-команды, погибшей в ходе операции по зачистке территорий, прилегающих к научно-исследовательскому центру «Биопластик» на Третьей Терре.