Дикий (СИ)

Я насмотревшись на это безобразие, и подметив несколько моментов, на которых можно было подловить вояк, тоже решил принять участие в этом турнире. Ребята действовали как-то шаблонно, как по учебнику, видать недавно закончили летное училище. У меня же помимо баз, были такие матерые наставники, что можно было рассчитывать на неплохой результат.

Не, тут тоже были свои 'зубры', но они находились в первых строчках рейтинга, и чтобы с ними сразиться, надо было пройти через целую кучу претендентов.

Вот этими претендентами я и занялся. Памятуя о наказах куратора, воевал на фрегате, против своих одноклассников. В соревнованиях было несколько подгрупп, и я участвовал в той где сражались фрегаты.

Были и смешанные бои, но там уже участвовали командами. Я тут был чужаком, поэтому в командных схватках участие не принимал.

Поначалу у меня не клеилось, все-таки фрегат был поманевренней эсминца, и надо было к этому приноровиться, сверхспособности я из-за каски применить не мог, да и навряд ли в тренажере они будут работать, по этому бился на общих основаниях.

Бои происходили с переменным успехом, то я выигрывал, то меня выносили, и я продолжал болтаться внизу турнирной таблицы.

Но вот настал переломный момент, я наконец-то смог сродниться с фрегатом, и начать пользоваться всеми его возможностями. Соперники начали выноситься один за другим, большой разницы в их квалификации не было, и я попер вверх по рейтингу семимильными шагами.

Как я уже говорил ранние, имитация смерти в капсуле была весьма болезненна, и добрых чувств не добавляла.

После одного из боев, где я сжег своего соперника движками, после того как мы повыбивали друг дружке практически все оружие, а в оставшихся стволах закончился боезапас, оппонент видимо посчитал мои действия не благородными, и когда я вылезал из капсулы, мне неожиданно прилетел в бороду сокрушительный удар.

Меня отбросило в сторону, и на миг потух свет, когда зрение вернулось, я увидел что этот хрен летит ко мне, с желанием попинать ногами, все мое благодушное настроение резко прошло, и я врезал стопой по голени набегавшего. Тот споткнулся, и инстинктивно дернулся — хватаясь за отбитую ногу, я перешел в режим ускорения и пружиной взмыл с пола, одновременно с подъемом нанося ему удары в корпус руками, все выше и выше, начиная с паха. Удары были не сильные, но полностью дезориентировали противника, кода под конец этой серии я практически выпрямился, а соперник начал скрючиваться, последовал завершающий удар коленом в голову в прыжке. Тут уж я вложился от души, делегата аж подкинуло на месте, и когда он ссыпался мне под ноги, признаков сознания я в нем не наблюдал.

Народ стоял опешивший и пока ни каких действий не предпринимал, да и не мудрено, хоть здесь в основном и находились пилоты с имплантами ускорения, но мало кто из них практиковал это ускорение в рукопашке, неизбежные растяжение связок и переломы лучевых костей рук, отпугивали от такой практики. Не сказать что это я такой уникальный, абордажники у нас во всю пользовались ускорением, но пилоты ВКС были белой костью, и на всяких космодесантников плевать хотели, а не то что брать с них пример.

Я, пока народ находился в замешательстве, решил удалиться по-английски, так сказать, пока не началось.

Зеваки расступились, пропуская меня, и я благополучно достиг своей каюты.

Продолжения у этой истории не последовало, по крайней мере ни кто ко мне с разборками не лез, может народ посчитал, что все было справедливо, а может и СБшник провел разъяснительную беседу, что нехер лезть к контуженному. Мне он не докладывался, и об этом эпизоде упомянул только вскользь, в том плане, что мне не стоит нарываться и искать конфликтов.

После этого инцидента я неожиданно обзавелся группой болельщиков среди техников, видимо сарафанное радио и здесь неплохо работало, а я на одной из первых тренировок в спортзале, когда местные завсегдатаи поинтересовались моим прошлым, ответил что был в начале техником, а потом переквалифицировался в пилоты.

Видимо снобизм пилотов ВКС настолько достал 'обслуживающий персонал', что они были рады любому из их среды, кто утрет нос этим военным аристократам.

Теперь после каждого моего удачного боя, ко мне в столовой подходили незнакомые люди и поздравляли с победой, трансляцию боев можно было посмотреть и по общекорабельной сети.

Я продолжал уверенно продвигаться вверх по турнирной таблице, но чем ближе было к десятке лучших, тем сложней попадались противники.

Тут уже класс пилотов был выше, и у меня получалось их победить только за счет пересиживания в режиме ускорения, они не могли находиться столько же времени в этом состоянии как я.

Тормознули меня на двенадцатом месте, из 78 в нашей подгруппе, выше шли уже опытные пилоты со стажем за двадцать лет, с которыми я ничего поделать не мог, оставалось только удовлетвориться тем, что это был неоценимый опыт, и как говориться — если хочешь научиться играть в шахматы, играй с более сильным соперником. Хотя после каждой смерти в капсуле, хотелось дать шахматной доской по голове противника.