Дикий цветок

Когда она обогнула непролазные дебри лесного орешника и вышла на открытый луг, то неожиданно увидела Глена Обервуда, который стоял у самой кромки воды и зачарованно смотрел на медленное течение реки.

Джасти хотела повернуться и быстро спрятаться за кустарником, но было уже поздно. Глен, должно быть, слышал ее шаги, потому что обернулся и взглянул на девушку.

— Доброе утро, Джасти, — сказал он негромко и очень приветливо.

Джасти сглотнула и решилась подойти поближе.

— Доброе утро, мистер Обервуд, — вежливо ответила она.

На резко очерченном лице Глена появилась чуть насмешливая улыбка.

— Так официально? — шутливо спросил он и подмигнул. — Скоро мы станем родственниками. Ты не находишь, что уже можно позволить себе менее формальное обращение?

Бросив на него недоверчивый взгляд, Джасти сделала еще шаг в его сторону. Заложив руки за спину, она остановилась рядом с Гленом и несколько минут молча смотрела на безмятежную гладь реки.

— Я оставила Джека, потому что меня внезапно обуяла паника, — сказала вдруг Джасти безо всякого предисловия, просто произнесла вслух свои мысли. — Видишь ли, Клапсток — жуткая дыра, крохотный провинциальный городишко. Раз в год мои родители ездят в Холлек, следующий по размеру городок, чтобы принять участие в большом национальном индейском празднике. Это — апогей всего года. Еще ребенком я мечтала когда-нибудь уехать из Клапстока и тут вдруг оказалась помолвленной с Джеком. — Она повернулась к Глену и посмотрела на него ясным, открытым взглядом. — Честное слово, я до сих пор не знаю, как это могло произойти, — серьезно заверила Джасти. — Ни с того, ни с сего я стала невестой шерифа Булдеринга, и моя мать, как с цепи сорвавшись, бросилась составлять списки гостей и покупок. Все шло как-то помимо меня, совершенно автоматически. Одно колесико зацепилось за другое, и весь механизм пришел в движение, затягивая и перемалывая меня. На меня надели свадебное платье, сунули в руки букет, к дому подъехала разукрашенная цветами колымага. Мамочка сказала: «Сегодня день твоей свадьбы, дитя мое. Иди к себе в комнату и еще раз поразмысли о своей жизни». Именно это я и сделала. — Тут Джасти усмехнулась. — Я отправилась в свою комнату и принялась размышлять. Внизу уже начали собираться первые гости. Папочка угощал их сливовой наливкой собственного приготовления, а мамочка орала на мою сестру Хилли, потому что малышка опять забыла запереть курятник и глупые твари бросились расклевывать свадебные цветочные гирлянды. И в этот момент мне стало ясно, что сейчас у меня последний шанс сбежать от своей судьбы. Если я не воспротивлюсь, то неминуемо застряну в этом захолустье, чтобы изо дня в день кормить кур, чистить дурацкий «стетсон» Джека и раз в год в ситцевом платье и деревянных сабо ездить в Холлек повеселиться на их ностальгическом деревенском празднике. Я открыла окно, перелезла через шпалерник и изгородь и сбежала.

— В свадебном платье? — удивленно спросил Глен.

Джасти кивнула.

— В свадебном платье и в фате, — подтвердила она. — Я успела прихватить с собой пару вещей, деньги и кредитные карточки, и была такова. Где-то между Клапстоком и Вурлицером, в туалете бензоколонки, я сняла с себя всю эту замороку. Ведь в таком наряде я выглядела, как порция взбитых сливок, и всем бросалась в глаза.

— Ты смотрелась, конечно, восхитительно, — произнес Глен с несколько мечтательным выражением на лице.

Джасти пожала плечами.

— Понятия не имею, не помню никаких деталей, кроме того, что платье было очень красивое.

— Ты делаешь первое, что приходит тебе в голову, — задумчиво пробормотал Глен.

Джасти наклонилась и подняла камешек.

— Нет, — энергично возразила она и, широко размахнувшись, забросила камень, описавший крутую дугу, в воду. — Я обдумываю свои поступки. Но иногда действительно с опозданием.

— А как насчет Хортика?

Джасти покраснела.

— Хортик? — Она подняла очередной камешек. — Ах, Глен, ведь именно это я и пытаюсь тебе все время объяснить. Мне… очень нравится твой брат. — Слово «любовь» она при всем желании не могла выговорить. — Но я пока еще не хочу себя связывать. Видишь ли, я только что высвободилась из одной ловушки и не намерена сразу же угодить в следующую. — Джасти опустила голову, печально глядя на маленькую белую гальку, лежащую у нее на ладони. — Я думаю, что лучше всего мне уехать и оставить вас в покое, — едва слышно произнесла она, как бы рассуждая вслух. — Мое присутствие вносит в вашу семью один раздор, а я этого ни в коем случае не хочу.

Глен вздрогнул от ее слов. Но девушка не заметила этого, поскольку очень сосредоточенно разглядывала камешек. Когда же Джасти наконец подняла голову, Глен уже снова был невозмутим.