Дикий цветок

Джессика посапывала во сне. Лицом она была повернута к нему. Сайлас подавил в себе желание погладить ее по щеке, дотянуться рукою до роскошной груди. Во сне она казалась ему уязвимой и по-детски юной, совсем не похожей на ту женщину, которая, как ему представлялось, способна обуздать ветер. От предложения Жана Дюмона он отказался не только из-за привязанности жены к этой негритянке, но и ради предвкушения всех тех лет, которые они проведут вместе, прежде чем он сможет вернуть долг ее отцу. Вполне возможно, что к тому времени Джессика и не захочет с ним расставаться.

Глава 39

К концу недели все приготовления к дальнейшей дороге были окончены. Караван из Виллоу-Гроув готов был продолжить свой путь в Техас. Люди пополнили запасы продовольствия, сделали необходимый ремонт фургонов, запаслись лекарствами, порохом и пулями. Одни намеревались переправиться через реку Сабин на плотах и килевых шлюпках. Другие договорились о том, чтобы перебраться на другой берег на пароме. Вернулся второй следопыт, состоявший на службе у Джереми. Проведя несколько месяцев в блужданиях по расположенным у них на пути землям, он пришел к выводу, что к черноземам целины надо добираться несколько иным маршрутом. Путь, ведущий из дельты Миссисипи по заросшей сосновыми лесами восточной границе недавно провозглашенной республики, будет трудным, но безопасным. Команчи до сих пор нападают на поселенцев, но обычно это происходит в местностях, расположенных к северу от предложенного следопытом пути следования.

Сайлас продал свой фургон. Теперь денег у него в заначке прибавилось. Герман Гловер, удовлетворившись увиденным, оставил мужчине изрядную сумму, которой должно было хватить на любые расходы. Настал день отъезда. Джереми прискакал попрощаться с Джошуа и Джессикой. С боков его коня свешивались мешки с саженцами роз. Джессика согласилась ухаживать за растениями мужа и его друга до их возвращения.

— Если мы предоставим их вашей заботе, Джесс, — заявил ей Джереми, — то уж точно, вернувшись, застанем саженцы в наилучшем состоянии.

— Я буду очень внимательно следить, чтобы о них хорошо заботились, — сказала она, с трудом сдерживая накопившиеся в душе боль и волнение.

Анри, прислушивающийся к их разговору, спросил:

— Вы, джентльмены, очень много внимания уделяете этим сухим на вид хворостинам. Могу ли я поинтересоваться о причине такой заинтересованности?

Сайлас пустился в объяснения.

— Изумительно! — воскликнул Анри, явно пораженный его рассказом о том, как Уорики и Толиверы перевезли символы своих родов через океан в новый мир. — А теперь вы посадите их в новой стране, которую намереваетесь покорить.

— С Божьей помощью, — сказал Сайлас.

— Да будет так, — произнесла Джессика тоном, не предполагающим даже малейшего сомнения.

— Держу пари, Всевышний ответит на просьбу Джессики вполне благосклонно, — улыбнувшись, сказал Джереми.

Джошуа накануне объяснили, что папа уезжает на несколько месяцев в Техас строить там для них новый дом.

— Я хочу, чтобы ты воспринял мои слова как маленький мужчина, — сказал Сайлас сыну. — Тебе уже пять лет.

— Да, сэр, — ответил Джошуа, вытягиваясь перед отцом по струнке.

Он был одет в куртку из оленьей кожи, которая была ему велика. Глаза его наполнились слезами. Губы скривились. Позже, когда отца уже не было рядом, Джошуа всплакнул, уткнувшись лицом в подол платья Джессики.

Лоример Дэвис стоял рядом со своей семьей, Сайлас — со своей. Их лошади были уже оседланы. Типпи скрылась в отеле. Джессика была рада, когда муж послал разыскать ее: он хотел лично с ней попрощаться и попросить хорошо присматривать за его семьей. Джессика крепко держала Джошуа за руку. Настало время в последний раз сказать «до свидания». Сайлас, обняв жену и сына, привлек их к себе.

— Я вернусь, когда там будет безопасно, — глухим голосом заверил он их. — Я напишу. Как-нибудь мне удастся найти способ доставить тебе письмо, даже если для этого придется одолжить у Джереми Томагавка. Джошуа! Ты помнишь, что я тебе сказал?

— Да, папа. Я буду защищать маму.

— Не забывай молиться и следи за своими манерами. Помни, что ты Толивер.

— Да, папа.

— А теперь, пожалуйста, ступай к Джейку. Мне надо поговорить с Джессикой наедине.

— Да, сэр.

Джессика низко опустила голову. Так она поступала всякий раз, когда не хотела, чтобы другие увидели слезы на ее глазах. Сайлас не стал позволять ей хандрить, а приподнял кончиками пальцев ее подбородок. В течение месяцев, что последуют за этим днем, она будет вспоминать, в этом Джессика была совершенно уверена, его высокую фигуру, стоящую под магнолией. На фоне темно-зеленой листвы и белых цветов чернела смоль его волос. В изумрудах глаз сверкали огоньки. Джессика сказала себе, что не должна стараться запомнить каждую черточку его лица, иначе, вспоминая их, она будет надеяться на немыслимое.

— Джессика, — произнес Сайлас. — Я никогда прежде ничего подобного в жизни не испытывал. Не знаю, что вы об этом думаете…