Дикий цветок

Неожиданное появление Джессики встрепенуло Сайласа. Он спешно сунул конверт во внутренний карман своего сюртука.

– Да, он вне себя от счастья. Я очень рад, что ты и Типпи так ему угодили. Очень разумно, что твоя Типпи сшила куртку на вырост. Она очень умная, твоя Типпи.

– Если ты захочешь, она будет и твоей Типпи тоже.

– Она не белая, Джессика.

– Почему ты не можешь позабыть о цвете ее кожи и принимать ее такой, какая она есть? Она моя подруга, человек, которого я люблю и о благополучии которого беспокоюсь.

– Нет, Джессика, не могу, но я буду ценить ее личные качества и уважительно относиться к тому, что есть между вами.

– Обещаешь, что никогда ее не продашь?

– Обещаю.

– И не будешь мешать нашей дружбе.

Мужчина улыбнулся.

– А у меня есть выбор?

– Нет, но мне будет спокойнее услышать от тебя, что ты не против.

– Никогда и ни при каких обстоятельствах.

Джессика улыбнулась.

– Замечательно. А теперь пойдем и посмотрим, как там Джошуа.

День они окончили легким ужином. Уложив Джошуа спать и отпустив Типпи, Джессика вернулась в свой номер и принялась с нетерпением ждать Сайласа, который пошел в конюшню проведать мерина. Она уже переоделась к ночи, когда в дверь, соединяющую оба номера, легонько постучали. Джессика открыла дверь. За ней стоял Джошуа с книжкой в руке. В его широко раскрытых глазах, обрамленных длинными ресницами, о которых Типпи сказала, что мальчику такие «не положены», застыла мольба. В лице Джошуа не было ни единой черты отца. Глаза были карего, а не зеленоватого цвета. Вместо густой черной шевелюры – мягкие каштановые кудри. Нос – скорее воробьиный, чем ястребиный. Верхняя губа – аккуратная арка, а не изогнутая ветвь.

– Я не могу заснуть, – прозвучал детский голосок. – Почитай мне, пожалуйста, мама.

Сердце Джессики сжалось. Как можно ему отказать?

– Конечно, почитаю, Джошуа.

– Спасибо, – поблагодарил мальчик.

Без лишних слов, по-хозяйски, он, сжимая книжку в ручонке, залез на ее кровать.

Когда Сайлас, переодевшись в домашний халат, появился на пороге, то с изумлением уставился на сына и жену, уютно примостившихся на подушках. Джессика оторвала взгляд от книги. В ее глазах посверкивало лукавство.

Джошуа похлопал ладошкой возле себя и сказал:

– Ложись, папа. Сейчас будет самое интересное.

– Да, конечно, с удовольствием, – сказал Сайлас, влезая на кровать.

Позже, когда Джошуа уже заснул в своей кровати, они занимались любовью, а потом мужчина долго лежал без сна. Агент тестя был отнюдь не единственным, с кем он встречался этим вечером. Еще с ним пожелал встретиться Жан Дюмон, отец Анри. Побеседовав немного с этим человеком, Сайлас как никто другой смог понять желание своего нового друга оказаться как можно дальше от высокомерного и властного владельца «Универсального магазина Дюмона». Джессика, описывая это заведение, назвала его «изумительным», «превосходящим самые элегантные магазины Чарльстона». Анри же жаловался Сайласу на то, что отец обращается с ним как с лакеем, не позволяя самостоятельно принять даже самого ничтожного решения. Сайлас немало удивился, застав Жана Дюмона поджидающим его в салоне-баре. Сначала мужчина решил, что отец пришел попытаться отговорить сына от поездки в Техас. Но намерения Жана Дюмона были совершенно иными.

– Среди сопровождающих вас лиц, – начал француз, – есть странного вида негритянка по имени Типпи. Она является служанкой вашей супруги. Я желал бы ее у вас купить.

А потом Жан Дюмон назвал цену, от которой сердце в груди у Сайласа подпрыгнуло, словно безумное. Эта сумма, добавленная к уже имеющимся у него сбережениям, существенно сократила бы время, за которое он намеревался расплатиться с Карсоном Виндхемом.

– У меня слов нет, сэр, – вымолвил Сайлас.

– Значит, договорились? – приподняв аристократическую бровь, спросил Жан Дюмон.

Француз уже потянулся в карман своего сюртука за чековой книжкой, как вдруг Сайлас охладил его пыл:

– Нет, сэр. Я вынужден вам отказать. Типпи не продается.

– В таком случае я удваиваю цену.

Сайлас колебался. Согласно законодательству, после его венчания с Джессикой Типпи стала и его собственностью, и он, несмотря на устную договоренность жены с ее отцом, имел полное право ее продать. Однако, хотя искушение оказалось колоссальным, делать этого было никак нельзя. Отец Анри ему сразу же не понравился. Даже если бы Сайлас не был уверен в том, что Джессика будет его презирать, случись ему продать ее служанку, то и в этом случае он не променял бы Типпи на возможность расплатиться с Виндхемом… и тем самым дать Джессике свободу.

– Как я уже говорил, сэр, горничная моей жены не продается.