Дикое поле

— Мы еще вернемся, — успокоил его казак. — Нужно срочно сделать одно важное дело, с которым мне не справиться без помощи всех вас.

— И Златы тоже? — недоверчиво прищурился болгарин.

— Да, может быть, ей лучше остаться? — поддержал его Жозеф. — Мне не нравится внезапное появление старух турчанок и таинственные прогулки Златы в их обществе. Что все это значит?

— Мне нужна помощь всех вас, и Златы тоже, — твердо ответил Тимофей, не желая ничего объяснять.

— Хватит разговоров! — Кондас положил руку на рукоять торчавшего за поясом кинжала. — Мы женщины или воины? Идем!

Он первым направился к выходу. За ним последовали остальные. Головин потребовал, чтобы Злата прикрыла лицо, по турецкому обычаю, и повел их туда, где ожидал Куприян.

По дороге казак решил сначала впустить в комнату мужчин, потом войти самому, оставив Злату за спиной. Тогда предателю не удастся бежать.

— Куда мы так торопимся? — Жозеф догнал его и пошел рядом.

— Нас ждет один человек, — ответил Тимофей, — он будет проводником.

— Предстоит драка? — Кондас прислушался к разговору и воинственно подкрутил усы.

— Не исключено. Сюда! — Головин распахнул калитку в заборе, окружавшем покосившийся домишко на окраине, и первым вошел в нее. — Скорее, не задерживайтесь на улице.

Они свернули за угол домика и остановились перед дверью. Тимофей приоткрыл ее и заглянул внутрь. Увидев его, сидевший у стены Джафар поднялся, а Куприян сделал знак мужчине с закрытым лицом, чтобы тот встал сбоку от входа.

«Он уже успел предупредить кого нужно и вернулся», — понял Головину шире открыл дверь.

— Заходите!

Француз шагнул через порог и попятился, увидев незнакомца с пистолетом и прижавшегося к стене турка, но сзади уже напирали остальные.

— Пусть меня сожрут галерные крысы! — Жозеф обернулся. — Что здесь происходит?

— Гравино! — Джафар указал на переступившего порог Кондаса.

Грек, взмахнув рукой, метнул в турка нож. Того словно сразило молнией. Удар клинка был настолько силен, что Джафара отбросило к стене, и он медленно осел на пол: нож вошел ему в грудь по самую рукоять. Кондас ловко сбил с ног мужчину с завязанным лицом, метнулся к окну, выбил остатки рамы и вывалился во двор. Вслед ему бухнул выстрел из пистолета Куприяна. Шпион пошатнулся, схватился рукой за окровавленное плечо, но тут же выпрямился и сиганул через забор. Тимофей бросился следом, однако предатель уже достиг перекрестка, миновал его и нырнул в один из многочисленных закоулков. Искать его там было гиблым делом. Головин вернулся.

Его товарищи сгрудились у дверей. Злата прижалась к брату. Жозеф кусал губы, Сарват мрачно смотрел исподлобья, как тяжело поднимается сбитый с ног мужчина. Платок сполз с его лица, и все увидели, что это молодой горбоносый турок. Он морщился от боли, потирая ушибленный затылок. Куприян стоял над валявшимся у стены Джафаром.

— Готов, — обернулся он к Тимофею.

— Что здесь происходит? — Богумир, ни к кому не обращаясь, повторил вопрос Жозефа.

— Кондас предатель, — ответил Головин. — Это он оставлял туркам знаки на постоялых дворах. Но кто-то рисовал рядом с ними и другие знаки!

— Я, — признался француз. — Когда я заметил эти кружки и стрелки на стенах, то понял, что дело не чисто. И решил спутать карты тем, кто следил за нами. Кто эти люди? — Он показал на поспешно закрывшего лицо платком молодого турка и Куприяна.

Сарват выхватил из-за пояса пистолеты.

— Не нужно, — остановил его Тимофей. — Это мои друзья.

— Он поднимет всех на ноги. — Куприян кивнул на разбитое окно. — Что удалось узнать в бане?

Злата вопросительно поглядела на Головина и тот махнул рукой:

— Говори, теперь некого опасаться.

— Ее зовут Настя, — сообщила девушка, — она готова помочь нам. После обеда она ждет тебя в саду. Около забора высокое дерево, она сядет под ним, и ты сможешь поговорить с ней.

— Она проведет нас в дом? — спросил Куприян.

— Там полно вооруженных слуг, но Настя обещала отвлечь старух, которые ее охраняют.

— Кто это Настя? — заинтересовался Жозеф.

— Потом объясню. — Тимофей обвел глазами лица друзей. — Нельзя терять время! Надо проникнуть в дом к хозяину шпиона Кондаса, которого на самом деле зовут Гравино, чтобы заполучить фирман султана о войне. Кто идет со мной?

— Все, — впервые нарушил молчание Сарват. — Где этот дом?..

* * *

Муэдзин кричал протяжно и заунывно, будто старался надорвать сердце тех правоверных, которые не захотят услышать его призыва прийти поскорее в мечеть, чтобы вознести молитвы Аллаху. Белометти положил руку на эфес шпаги и усмехнулся: везде одно и то же, только внешне проявляется по-разному. У христиан призывно звонят колокола, у мусульман завывают муэдзины, а у буддистов… Кстати, а что у буддистов? Впрочем, сейчас не до них. Важнее — придет Али или нет?