Дикое сердце (ЛП)

Когда мгновение спустя он садится за руль, моя челюсть сжимается, и я сужаю взгляд в его сторону.

— Ты не можете управлять этим. Это полицейская машина, я могу потерять работу.

— Ты не можете управлять этим, — говорит он. — Я поведу. Ты направляешь меня. Если кто-то попытается тебя уволить, я оторву ему руки.

Его властность напоминает мне о моментах в его хижине.

Мне это нравится? Мое сексуально удовлетворенное тело провозглашает громкое «да».

— Нет, Варгр. Я серьезно. Это не шутка… — он вставляет ключ в замок зажигания, включает двигатель и выезжает на дорогу. — Где ты взял ключ?

— Карман твоих штанов, — мои брюки. Штаны, которые он стянул, чтобы довести меня до сногсшибательного оргазма.

— Карман моих… — я задыхаюсь. — Нельзя рыться в чужих вещах. Это вторжение в личную жизнь, не говоря уже о том, чтобы воспользоваться тем, что я в агонии, — я не оспаривала конфиденциальность, когда он касался моего тела своими талантливыми пальцами.

— Ты не использовала его.

— Это не… — хмыкаю я, зажимая пальцами глазницы. — Расскажи мне о своем отце, прежде чем я ударю тебя. Почему Хорса решил, что ты не волвен?

— Не имеет значения. Он ошибался, — говорит он, качая головой. — Я задавался вопросом, может быть, то, что он сказал, было правдой, особенно после его смерти. Но я не такой, как мой отец. Он был монстром, о котором рассказывают детям, чтобы они не уходили в лес. Но я волвен. Теперь я это точно знаю.

— Что ты имеешь в виду? Откуда ты знаешь?

Он переводит взгляд в мою сторону, перехватывая дыхание интенсивностью своих голубых глаз.

— Ты, — говорит он. — Потому что я нашел тебя.

Я? Он нашел меня. В лесу с укусом змеи, который он исцелил перед тем, как отправить меня на оргазмическую орбиту.

Оставшуюся часть пути я думаю обо всем, что услышала. Отец Варгра не был волвеном, а кем-то другим, что бы это ни значило. Его брат, Хорса, считал, что они не волвены, но Варгр уверен, что да, и из-за меня.

Я даю ему указания почти в оцепенении, задаваясь вопросом, что я могу сделать с этим, удерживая меня, пока мы не подъедем к моему дому.

Он смотрит на белый фасад и хмыкает.

— В будущем мы будем жить в моей хижине, а не здесь.

— Твоя хижина крошечная. Кроме высоких потолков. И кто сказал, что мы будем жить где-либо? — я чувствую, как мои чувствительные соски трутся о лифчик при мысли о том, что я останусь с ним наедине. Мое тело и разум расходятся во мнениях, когда дело доходит до этого волвена.

— Ты моя пара, мы будем жить вместе. Я могу расширить хижину. А это нельзя.

— Пара? Извини, ты ударился головой? — я машу рукой между нами, вдыхаю, а затем облизываю губы, пытаясь не дать покалывающему напоминанию о том, что было раньше, не отвлекать меня. — Я не буду спорить с тобой, — бормочу я, ненавидя то, как мне нравится его вайб «я, Тарзан, ты, Джейн». И что это за ерунда, связанная с парой? Мой разум и мой рот не синхронизированы, потому что, прежде чем я подумаю об этом, я спрашиваю: — Ты зайдёшь внутрь?

— Куда ты, туда и я.

Нет, если ты не приглашен, ты не войдешь.

Но я как бы пригласила его. У меня кружится голова от раздвоения личности, которое у меня внезапно развилось.

— Я приготовлю нам ужин. Ты любишь суши?

Я тянусь к двери, но он рычит, и я быстро отдергиваю руку.

— Подожди там, — говорит он, затем неуклюже вылезает из машины, прежде чем обойти меня и открыть мою дверь.

— Я не инвалид.

— Ты под моей ответственностью. Что такое суши?

— Что такое суши? — спрашиваю я, прищурив один глаз, позволяя ему взять меня за руку, пока мы направляемся к входной двери. — Рыба, яйца и овощи в рисовых рулетах, завернутые в водоросли, а затем макающие в соевый соус. Ты также можете приправить его небольшим количеством васссаби. Ты любишь острое, не так ли?

— А как насчет мяса? — спрашивает он, нахмурив брови, игнорируя мою шутку.

— Я не ем его, — говорю я. — Я пескетарианец. Это нарушение условий сделки?

— Пескат?.. — он морщит лицо, качая головой.

Я смеюсь, открывая входную дверь, включая свет, и понимаю, что он не смеялся над моей шуткой. Повернувшись, я вижу, как его губы плотно прижаты к зубам, а брови все еще сведены вместе.

Затем он качает головой.

— Не нарушит сделку. Я буду с рыбой и яйцом, а ты рисом и… овощами и водорослями. Я мясоед, на будущее. Овощи необходимы, как можно реже.

— Ты немного странный. Я не должна была впускать тебя в мой дом.

— Спичечный коробок, а не дом, и ты не можешь этого не делать, потому что мы пара.

Я качаю головой, когда он следует за мной на кухню. Я открываю шкафы, хватаю суши-роллер и обертки из морских водорослей, ставлю их на прилавок, чтобы взять поднос, чтобы они могли помокнуть.