Дикое Сердце (ЛП)

– Черт побери, не думала, что ты обращал столько внимания. По-видимому, ты следил за всеми малейшими движениями.

– Я не следил, а смотрел на тебя, как всегда, когда ты в пределах моего взгляда. Я мужчина, который тебя любит, Айме.

– О, я это уже знаю! В противном случае ты бы не женился. Избавь меня от напоминания, что я не принесла приданого в брак.

– Только мерзавец мог бы сделать жене подобный намек. Только негодяй, Айме, но со вчерашнего дня ты в третий раз обращаешься со мной как с мерзавцем.

– Со вчерашнего дня ты как безумный, как зверь, нервный, раздраженный, сомневающийся, мучающий меня. Думаю, ты поссорился с матерью, а так как не можешь выместить на ней…

– В четвертый раз ты обижаешь меня, Айме. Что с тобой? Почему ты так изменилась? Почему за несколько часов вся твоя любовь, вся нежность…?

– Вся моя любовь что? Заканчивай!

– Дело в том, что я даже не знаю, как начать. Знаешь, я поставил себе цель, у меня была мечта, чтобы мы жили друг для друга, угадывали мысли друг друга, чтобы наши чувства были одинаковыми, чтобы одним взглядом каждый из нас доходил до глубины души другого.

– О, ты ужасно романтичный, Ренато! – раздраженно прервала Айме. – Ты хочешь сделать из жизни идиллию, поэму, а в жизни есть много заурядных дней, много плохих часов, неприятных минут, в которых нельзя жить, мечтая.

– Но любя можно!

– Ладно, во все часы.

– Все время! Всегда! Это было моей целью, ты разделяла, принимала это, и мы клялись в этом перед алтарем. Разве ты забыла? Ты клялась быть частью меня, а я поклялся носить тебя в сердце и любить, как свою плоть! Как же быстро ты забыла!

– Дело в том, что ты стал невыносим! – воскликнула Айме, повысив голос.

– Не кричи. На нас смотрит Ноэль, – упрекнул Ренато тихим и твердым голосом. – Я не хочу играть перед ним грустный спектакль наших размолвок.

– Сожалею, но не умею притворяться!

– Ты обязана делать это, ибо ты Д`Отремон.

– Черт, ты тратишь много времени для упоминания знаменитой фамилии!

– Что ты говоришь? – удивился Ренато.

– Чтобы ты больше ее не упоминал, потому что я сыта ею по горло, понял? Сыта по горло! Как и этой усадьбой, этим домом и…

– Замолчи! – приказал Ренато. Затем, сменив тон, обратился к нотариусу: – Подойдите, Ноэль. Мы удостоверились, что льет как из ведра.

– Да, наверху буря, но нет причин удивляться, потому что она случается почти ежедневно. И тем не менее, кажется кратковременной.

Ноэль приблизился к перилам, мимоходом наблюдая, понимая и проникая взглядом в искаженные лица молодого Д`Отремон и его жены. Она побледнела, ее губы дрожали. Тут взгляд старика посмотрел в грозовую ночь, повернулся к ним более спокойно, не обнаружив следа Хуана. Уводя разговор в сторону, он спросил:

– Могу ли я удостоиться чести поприветствовать сегодня донью Софию?

– Боюсь, что нет, Ноэль. Это я и пытался вам объяснить. Между мной и матерью есть некоторые разногласия. Несмотря на то, что я пытался всеми способами избежать этого, мы поссорились. Вы друг, которому я достаточно доверяю, чтобы не скрывать этого от вас. Вы больше, чем друг, ибо я только что назначил вас юридическим советником.

– И как я сказал ранее, боюсь, что часть этой ссоры была из-за моего назначения.

– Нет, моя мать расстроилась из-за присутствия Хуана. Айме он тоже не нравится. Но теперь у меня есть надежда, что мать изменит свое мнение, как и Айме его изменила, даже если это случится не так скоро.

Он странно посмотрел на Айме, но та отвернулась, избегая взгляда, который поймал Ноэль. Будто кинувшись в воду, старый нотариус решился:

– Ренато, к чему такое старание привезти Хуана в Кампо Реаль?

– Вы меньше всех должны спрашивать об этом, ибо знаете волю моего отца. Я надеялся найти в вас союзника, а получается наоборот.

– Я пытаюсь заботиться о спокойствии этого дома. Хуан молодой и страстный; возможно, безнравственный, с независимым нравом, боюсь даже, плохо воспитанный. Его присутствие в гостиной доньи Софии…

– Ей незачем часто встречаться с ним. Как управляющий он может построить себе маленький дом в любом месте усадьбы. Там он может жить и делать то, что захочет.

– Мне это кажется замечательной мыслью, – заговорила Айме, полностью успокоившись, со странной вспышкой в агатовых зрачках, и, казалось, она бросала вызов удивленному взгляду мужчин, владея создавшимся положением со светской непринужденностью. – Так можно уладить дела. Я знаю, что у Ренато нет другого желания. Вы, как друг, а я, как жена, Ноэль, сделаем все возможное, чтобы порадовать его и помочь. Думаю, у вас нет недостатка во влиянии и дипломатии, чтобы укротить немного этого дикого кота Хуана Дьявола. Сделайте это, Ноэль, сделайте для Ренато.