Дикое сердце ветра (СИ)

В тонкой фарфоровой чашке дымился свежесваренный кофе, на блюде скучал недоеденный бутерброд, а на занавешенной шторе рисовала розоватым светом овал настольная лампа. Главный редактор влиятельной газеты, не скрывавший своего презрения к печатным машинкам, размашистым почерком портил лист за листом, перечитывал получившееся послание, недовольно хмурил густые брови, и беспощадно комкая листы, отправлял их один за другим в стоявшую возле двери корзину. Особой меткостью Мидару не отличался, и возле почти пустой корзины накопилась внушительная куча бумажного мусора.

Нужные мысли не шли, "политическое вдохновение" сегодня упорно не желало посещать редактора, и Габриель даже не почувствовал раздражения, когда в дверь вначале зазвонили, потом застучали.

Раздумывая, кто бы это мог быть такой невоспитанный, и в то же время знакомый консьержу, Габриель неспешно подошел к двери. Но открывать не торопился, выглянул в глазок и на всякий случай спросил:

- Кто?

- Я! Кто же еще в такой час портит жизнь добропорядочным гражданам! - не совсем твердым голосом ответили ему.

Хозяин квартиры страдальчески вздохнул и открыл дверь. На пороге стоял высокий молодой мужчина в мокром плаще, с мокрыми длинными светлыми волосами и выразительными голубыми глазами. И еще, тот мужчина был пьян.

- Что случилось? - Мидару удивленно уставился на гостя. Похоже, он меньше всего ожидал увидеть его в таком состоянии.

- Все плохо! Я никчемное существо, Габри! После того, что я сегодня узнал про себя, я вообще никто!

Гость покачнулся, но хозяин подхватил его под руку.

- Снимай плащ и ступай в кабинет, недоразумение ты мое. На пороге такие разговоры не ведут, - скомандовал Габриель.

Гость послушно вошел в квартиру, долго возился с пуговицами дорогого серого плаща, нетвердой походкой добрался до кабинета и уселся прямо за стол хозяина. Тому подобное безобразие не пришлось по душе, но он смолчал. А потом и вовсе позабыл, ибо гость рассказал тако-о-ое, отчего волосы на голове Габриеля зашевелились. Если сказанное действительно правда, тогда… Нет, обдумывать варианты рано, пока нет доказательств.

- Так ты не разыгрываешь меня, Бартеро? - осторожно спросил он. Но гость был чересчур поглощен своей бедой.

- Ты не представляешь, что значит узнать - я не человек! - сокрушался он. - Что те люди, которых я считал своими родителями, всего лишь воспитали меня: подменыша, кукушонка!

- Откуда… - начал было Габриель, но друг его перебил.

- Подожди, не торопи, дай я скажу! Оно у меня здесь горит, это знание! - он постучал себя по груди. - Я всю жизнь жил, удивляясь своим способностям, гордясь ими. А теперь как мне смотреть в глаза людям? Как мне на себя смотреть в зеркало? Я не человек! Я не был похож на свих родителей. Отец у меня смугл и черноволос. У матери темно-русые волосы. Откуда я такой белый? Я не альбинос. Отец всю жизнь подозревал мать в измене, ко мне был холоден. Когда меня в двенадцать лет забрали к себе гатуры, мне казалось, он вздохнул с облегчением. Когда мне исполнилось семнадцать, мне сказали, что родители умерли. Отравились контрабандным вином. Но сейчас я осознаю, их просто убили!

- А если ты ошибаешься? - вклинился в полный отчаянья монолог Габриель. - Ты слышал только обрывок разговора. Как ты можешь делать подобные выводы?

- Потому что я больше тринадцати лет прожил среди гатуров! Они еще не на такое способны, эти "спасители человечества"!

Гость уронил голову на руки, и хозяину показалось, что он плачет.

- Ты пьян. Ты просто пьян, и от этого несешь полную чушь!

- Я пьян, - согласился гость. - Потому что… Да Бог знает, поему! Просто пьян!

- Тогда поспи. Флорина уехала. В ее кабинете теперь есть диван.

- Разве я смогу спать? - не поднимая головы спросил Бартеро. - Пока не узнаю правды, какой теперь сон!

- И что изменится, если узнаешь? Тебе станет легче или наоборот - хуже? Стоит ли эта правда, чтобы так из-за нее переживать?

- Не знаю, - прошептал гость. - Я стал слишком слаб, Габри! Я ни на что не гожусь.

- Чушь. Ты просто устал. Мотаешься с одного края света на другой, мерзнешь на Данироль, дома не бываешь. Одумайся и успокойся. Если не придешь в себя, провалишь контроль лояльности перед очередной экспедицией. И у тебя будут еще б о льшие неприятности.

- Знаю, - гость встал. - Пожалуй, ты прав. И я действительно должен сейчас успокоиться. Попробую заснуть. Целых два года тянул с новой экспедицией, вот и получил "подарочек" от учителей!

- Иди-иди, - поторопил его Габриель.

На пороге гость остановился. Неяркий свет лампы упал на его бледное красивое лицо.

- Спасибо, Габри. Прости, что я так…

- Брось, Бартеро. - махнул рукой Мидару. - Чудесных снов тебе.

Когда дверь за гостем затворилась, Габриель вновь разложил бумаги и принялся писать речь. Новое знание должно было улечься в его голове, "остыть". Тогда и идеи пойдут, как его применить. А пока надо работать.