Дикое сердце ветра

В тот же день Бартеро прибыл на прием к адмиралу. Просторный лифт бесшумно поднял инженера наверх. Алые бархатные шторы в кабинете Фегинзара театральным занавесом всколыхнулись на распахнутых круглых окнах, приветствуя вошедшего куратора. Музыкальная лампа переливалась красно-оранжевым и голосом Далии Рьете мелодично жаловалась на очередную несчастную влюбленность. В нос ударил навязчивый запах укропа, рассыпанного в ароматические вазочки. Странное пристрастие адмирала, впрочем, как и его неистребимая любовь к театру давно стали темой для незлых анекдотов, на которые Фегинзар терпеливо закрывал глаза.

- А, вспомнил-таки про своего благодетеля, - почти по-стариковски протянул из глубины огромного кресла адмирал, покачивая багровым гребнем на голове.

Незнакомый с влиятельным гатуром человек легко мог обмануться в оценках, увидев Фегинзара сейчас. Но не Бартеро. Уж инженер знал - большего интригана вряд ли видела Земля.

- Я явился доложить о результатах экспедиции, - почтительно поклонился он адмиралу.

- Вижу, что не сказки рассказывать пришел. Читал я отчеты твоих помощников, - признался гатур, склоняя голову на бок и прищуриваясь.

Тонкие длинные пальцы с короткими когтями выстукивали на столешнице "Марш навигаторов". В голове Бартеро закрутилась строчка из него: "Нас уносит в межзвездную бездну. Мы быстрей длиннохвостых комет". Тьфу, привязалась!

- Господин адмирал, - облизнув пересохшие губы начал молодой человек. - Технический уровень погибшей цивилизации оказался гораздо выше, чем предполагали наши историки.

- Тише, не гони, - перебил его Фегинзар, забирая из рук куратора рукопись. - Бумажки твои я еще полистаю и тогда определю, выше или ниже. Ты лучше ответь, что тебя больше всего насторожило во время экспедиции.

Бартеро задумался. Обо всех значительных событиях Висерн с Эргом доложили без утайки. Врать в глаза гатуру смысла нет.

- Город, - коротко произнес куратор. - Сам город. Есть в нем нечто, о чем не расскажешь словами. Это надо пережить, прочувствовать, перебояться там, среди тьмы.

- Верю, - покачал гребнем адмирал. - Над этим вопросом я подумаю. Пока свободен.

Бартеро переминался с ноги на ногу, в нерешительности поглядывая на инопланетянина.

- Что маешься, как девка на выдане? - нахмурился гатур.

- Пока меня не было… - Бартеро осекся. Что он, дурак, делает?! Во что лезет? - Нет, ничего, - поторопился он к выходу.

- Договаривай! - рявкнул Фегинзар, взмывая на платто над столом и через миг оказываясь перед инженером. - Я чувствую, тебя гнетет нечто очень важное!

- Те публикации в газетах… Про улучшение человеческой природы, - уже окрепшим голосом продолжил куратор. Что ему терять? Проклятый чужак не имеет права солгать ему в глаза. - Я родился в 227 году, когда и подопытные из второй серии экспериментов. Я человек?

Гатур усмехнулся. Тонкие губы выгнулись дугой. От их кончиков к крыльям носа и по обе стороны подбородка по красной коже пролегли дорожки морщинок.

- Не тем ты занимаешься, Бартеро Гисари, - вымолвил он медленно.

- Я человек? - с нажимом в голосе повторил свой вопрос куратор.

- Человек. Я тебе в этом ручаюсь, - адмирал взмахнул рукой, звякнув металлическими нашивками на просторном рукаве бежевого балахона, - Иди отдыхай, сил набирайся. Если к тебе возникнут вопросы, вызову. А газеты прошлогодней давности выкинь в мусорку и почитай дешевый детектив. Спать лучше будешь, - от души посоветовал он.

Бартеро поклонился и вышел вон. Фегинзару он поверил. Почти поверил. В голове неумолчным эхом прозвучали слова, произнесенные два года назад тем же адмиралом:

"Люди - чересчур агрессивные существа. Мешать их гены с нашими - чрезвычайно опасно. Хотя я вынужден признаться, что ваш воспитанник, этот Гисари, получился весьма одаренной личностью".

Выпроводив любознательного мальчишку, гатур задумчиво облетел на платто кабинет, бросил тоскливый взгляд на отчет и, нажав на кнопку вызова, приказал секретарю разыскать Марминара, начальника Управления Мореходством. В душе чужака набирал силу вихрь беспокойства. И не последний вопрос Гисари был тому причиной, а кое-какие события на ледяной земле.

Фегинзара не удивили ни ожившая птица, ни замерзшая женщина, ни большинство технических находок. Но сведения о разгромленном лагере браконьеров на побережье заставили его задуматься.

Отодвинув похожую на занавес штору, адмирал придирчиво оглядел себя в зеркало. Достаточно ли солидно он выглядит, чтобы предстать перед глазами подчиненного, тем более гатура?

Фегинзар даже не замечал, как с каждым днем все больше очеловечивался. Сам он родился на Земле и всего один земной год проучился на Эрангервее, второй планете Сии, названной людьми Сириусом. Но единственного года пребывания на исторической родине ему хватило, чтобы понять - туда он не вернется ни при каких условиях.