Дикость

– Ты не из тех, за кого стоит волноваться. Больше волнуюсь за того человека. Должно быть он уже мёртв. Лапушка, не злись! Ну хорошо, ты не пострадала? – Томас привстал и жалобно взглянул на меня.

Я могла неделями злиться на Ронни, но только не на Томаса. Я замерла и тяжело выдохнула. Том покусывал губы и хлопал глаза в ожидании ответа. Если я просто возьму и уйду, он обидится.

– Я в порядке, – я смягчила тон голоса.

– Ну и славно! Прими душ и переоденься. Может, мне пойти с тобой? – Томас оживился.

– Давай, поговорим наконец-то. Ронни, а ты разберись с ужином, – я позвала парня за собой, а на другого взглянула с презрением.

– Что, простите? – брюнет выронил пульт из рук и обернулся.

– Ужин, – я повторила.

– Но я гость! Какая грубость, я ведь только сегодня приехал. Зачем так грубить? – Ронни напыщенно возмущался.

– Ронни… Ты либо организовываешь ужин, либо вали в свой Вегас, – я не церемонилась с ним.

– Только не ссорьтесь. Ронни, отправь кого-нибудь за едой и всё! Не выношу ссор, особенно ваши, – Том взял меня за руку и повёл прочь из гостиной, пока мы с Ронни не поругались.

Ради друга пришлось придержать язык за зубами. Он, наконец, вышел из своей мастерской. Том выглядел болезненно, похудел, кожа казалось серой. Под глазами красовались чёрные круги. Мне не нравилось то, что он так гробит себя. Мне хотелось откормить его и заставить хорошенько выспаться.

Только сейчас поняла, как сильно скучала по нему. Он так надолго оставил меня одну, мой мир вновь стал блеклым и скучным без него. Томас много трудился. Я бы могла попытаться запретить ему посвящать столько времени творчеству но, когда видела счастливый огонёк в его глазах, всё отступало.

Томас святился от счастья, когда заканчивал новое произведение. Ему нравилось то чувство приятной усталости, после проделанной работы. Видя, как он радуется и по-настоящему счастлив, могу ли я ему что-то запрещать? Это было бы нечестно и эгоистично. Да, мы все трое: Колин, Ронни и я настоящие подонки. Можем ужасно обращаться друг с другом, но только не с Томом. Даже Ронни менялся рядом с ним и шёл ему навстречу. Знаю, что он любит его, но по-своему.

– Лапушка, не реагируй так на него. Ронни очень своеобразный, даже не старайся понять его или наладить отношения. Захочет, сам сделает первый шаг, – Томас включил воду в душевой и помог мне снять платье.

Кровавый подол коснулся моего лица, я поморщилась. Запах крови снова ударил в нос. Кровавые картинки замелькали перед глазами. Том читал мне лекцию, как вести себя с Ронни. Я старалась слушать его, но хотела перебить и высказать своё мнение.

– Ха я этого, наверное, никогда не дождусь. Может быть, в следующей жизни, – я ёрничала.

– Брось, он однажды пытался наладить с тобой отношения, а ты накричала на него и обвинила во лжи, – Том взял мою кровавую одежду и вышел из ванной комнаты.

Я залезла в душ и первым делом умыла лицо. Поленилась закрыть дверь кабинки за собой. Мне не терпелось умыться. Кажется, до сих пор чувствую запах крови. Взяв шампунь, я намылила голову. Услышав шаги, поняла, что Томас вернулся, наверное, принёс мне чистую одежду.

– Ты про музей? Мне действительно сложно понять его. Я запуталась, сложно понять, когда он манипулирует тобой. Я думала, он врал мне, – я громко говорила, чтобы Том меня услышал.

Я слышала шум воды, и чьи-то шаги за спиной. Шампунь плохо пенился, я открыла глаза и собиралась убедиться, не кондиционером ли пытаюсь намылить голову.

– Я никогда не вру, запомни это, – вдруг раздался голос Ронни за спиной.

– Твою мать! – я прикрылась и интуитивно бросила в него шампунь.

Ронни пригнулся, бутылка шампуня не попала в него. Я широко открыла глаза, но пожалела об этом. Шампунь попал в глаза, щурясь, я выглядела ещё глупее.

– Тебе итальянскую или китайскую кухню? Сделаю вид, что не слышал твои слова и про атаку шампунем забуду. Кто-то же должен быть умнее и прекратить искать повод для ругани, – Ронни строил из себя джентльмена.

– Китайскую, – я пискнула и хотела, чтобы он скорее ушёл.

Я стояла голая за стеклянной дверью, прикрывшись одной мочалкой. Ронни благородно вышел. Я закрыла дверь. Только не злись. Нельзя ругаться при Томасе. Удержалась от возможности опять поругаться с Ронни. Он только в одном предложение оскорбил меня несколько раз.

– Нашёл тебе сексуальную пижаму, как у девушек плейбой. Почему ты её не носишь? – Том вошёл и быстро заговорил.

Я стояла, замотавшись в полотенце, и расчёсывала мокрые волосы. Парень взглянул мне в глаза и улыбнулся.

– Почему у тебя такое сердитое выражение лица? Что успело произойти, пока меня не было?

– Твой друг, вот что…

– Опять? – Том кружил возле меня, скромно прикрывая глаза, когда я поправляла полотенце.

Он такой смешной и одновременно милый. Самый заботливый и радушный.

– Ты женщина и быть сволочью для тебя естественно, – я пародировала интонацию Ронни и заговорила.

– Ха! Не делай так, хотя это очень смешно, – парень рассмеялся.