Дикость

– Никого. Я пытался делать как Патрик. Но друзья часто встревали в мою личную жизнь и тогда я понял, что это бесполезно. Мне нравится жить обычной жизнью, никакого криминала. Прогуливаться на яхте. Смотри, какой вид отсюда на город, – Колин говорил искренно, указывая на город.

Я повернула голову. Вид не оставил меня равнодушной. Город не спал, в нём кипела жизнь. Его свет озарял ночное небо. Нью-Йорк славится своим бешеным ритмом жизни. Все куда-то торопятся, все что-то делают. Большой сгусток стресса, но мне нравится.

– Здесь очень спокойно, – я проговорила.

– Да, этого мне не хватает.

Я посмотрела на парня, он любовался прекрасным видом. В этот момент осознала, что он когда-нибудь покинет нас. Колин мечтает завязать с криминалом. У него уже есть свой легальный бизнес и стабильность. Он не уходит из-за нас. Я не буду держать его, если он решит уйти. Колин устал от всего, что происходило с нами. Я понимала, что ему будет намного лучше жить без меня и остальных парней, но другая часть меня хотела, чтобы Колин остался.

– Такой шумный город, – Колин проговорил.

– Да, – я кивнула.

Я ему не пара. Мы слишком разные, ведь я никогда не завяжу с криминалом, а ему это просто необходимо. Человеку с такой доброй душой не место в этом бизнесе. Как же всё сложно, я понимала, что не подхожу ему, но и не хотела видеть рядом с ним других девушек.

– Простите, Том звонит, – вдруг идиллию нарушил мой ассистент.

– Что-то случилось? – я напряглась.

– Не знаю, – молодой парень пожал плечами и протянул мне телефон.

Колин тоже занервничал. Я быстро взяла телефон и хотела услышать голос Томаса. Надеюсь, с ним всё хорошо. Из телефона раздавались крики и громкая музыка.

– Том, у тебя всё хорошо?

– Лилиан! Патрик стал папой! Представляеш, ь его жена родила прямо в гей клубе!

– Постой, что? Вы же поехали на костюмированную вечеринку, – я ничего не понимала.

– Всё хорошо? – Колин придвинулся ближе.

– Да, мы ехали туда, а потом я передумал. Мне уже надоели однотипные вечеринки и мы поехали в гей клуб. Всё было хорошо, а потом у неё отошли воды. Скорая не успела отвести её в больницу, она родила прямо в клубе под песню Элтона Джона. Уолш такой злой, если бы ты видела его лицо. Я уговариваю его назвать сына Элтоном, ведь это знак! – Том заливался смехом, а кто-то отбирал у него телефон.

– У Патрика родился сын, жена родила прямо в гей клубе, – я успевала пересказывать рассказ Тома Колину.

Представляю сейчас Уолша, должно быть, он чертовски зол на меня. Я узнала его голос, он отобрал у Тома телефон.

– Я хочу быть крестным папой! Лилиан, этот ребёнок такой милый!

– Отдай трубку, я больше никогда не поеду с тобой! Лилиан, нам всем нужно встретиться в особняке, – Уолш быстро говорил.

– Хорошо, – я пыталась унять смех.

Мы с Колином переглянулись, а потом вместе засмеялись. Я же не знала, что его жена родит именно сегодня. Это случайность. Зато такое событие запомнится им на всю жизнь, ребенок вырастет и будет задавать вопросы о своём рождении. Вот же весело будет, когда узнает, где он родился. Кто знает, кем он вырастет, возможно, он следующий президент Америки, певец, архитектор или выдающийся ученный. Мы с Колином торопились домой. Думаю, наше свидание ещё не закончилось. Выясним, что нужно Патрику, а после можем продолжить.

Наверное, Патрик хочет высказать мне всё в лицо. Может быть, решил уволиться, я его не держу. Вечер выдался весёлым. На пороге ждал Том, на нём всё ещё был костюм супергероя. Он выглядел взволнованным. Мне не нравился его взгляд.

– Что случилось? – я спросила.

– Только что по новостям сообщили, что самолёт Ронни разбился…

Глава 37

– Лилиан, как ты? – Том взял меня за руку.

– Лучше поднимусь к себе, я сильно устала за последние дни, – я прошептала, целуя Тома в щеку.

Незнакомые люди заполонили дом. Они подходили и соболезновали нам, пытаясь выглядеть при этом искренними. Старые друзья, знакомые и бывшие коллеги Ронни пришли, чтобы в последний раз попрощаться с ним. Никогда не думала, что меня будет раздражать чёрный цвет. Чувство, будто смотрю какую-то постановку в театре, но она никак не заканчивается.

– Да я тоже скоро поднимусь наверх, – Том шмыгнул носом и опустил глаза.

На него было больно смотреть, я никак не могла помочь другу. Слишком мало слов, чтобы выразить всю мою скорбь, мало слов для утешения.

Мы стояли возле лестницы, впервые чувствовали себя такими чужими в своём доме. Он должен был стать нашей радостью, а стал домом лишь для скорби.

Мы не могли найти себе места, всё произошло так быстро и внезапно. Нам с Томом пришлось выпить антидепрессанты, успокоительное и ещё кое-какие особые таблетки Томаса. Без них я бы не смогла появиться сегодня на похоронах. Колин держался, он не стал ничего принимать, так как нужно было, чтобы хоть кто-то из нас оставался в здравом уме. От всех этих таблеток мне хотелось спать, я больше напоминала себе овощ, чем прежнюю Лилиан. Они затормаживали меня, я не чувствовала больше боли, но вместе с этим и вкус к жизни пропал.