Диктатор

— Беспокойное государство, — пояснил Уильямс в ответ на вопрос Джедсона, в чем опасность республики. — Военные, промышленники, финансисты, латифундисты, крестьяне, горожане, разные национальности, левые и правые террористы — и у всех со всеми противоречия. Собственно, развитие всей планеты идет ускоренными темпами, до появления землян в Лантри и не помышляли о капитализме. Поэтому сейчас у них помесь всех укладов и строев. Угодить всем невозможно, а лавировать не всегда получается. Помнится, был там президент из европейцев, Берг или Браун, не помню точно. Решил устроить в Лантри демократию, плюрализм, гражданские свободы и так далее. Ну и что? В государстве, где накануне не было ни одной оппозиционной партии, их оказалось пятнадцать. Предприятия встали, в деревнях пошли погромы, двое генералов в один день решили совершить государственный переворот и три дня дрались друг с другом в столице. Сражение кипело и вокруг президентского дворца. Незадачливый демократ воспользовался общей неразберихой и бежал. Этим он себя и погубил. Ну, взяли бы дворец, посидел бы месяц в тюрьме до прилета звездолета, никто бы его убивать не стал — тут уж не спишешь на несчастный случай. А он бежал и пропал без вести — очевидно, прибили в общей неразберихе, даже не признав в нем президента. И ведь даже штраф, подлецы, не заплатили. Несчастный случай, и все тут.

— Стало быть, нужна жесткая диктатура?

— Почти все лантрийские президенты были диктаторами, только не всем это помогало. Помню, я оформлял контракт некому Сеано. Так вот он устроил там режим государственного террора. Для этого он все время повышал льготы военным и сотрудникам госбезопасности. Одного не учел: недолговечности своей власти (контракт на четыре месяца был подписан). Вышло так: те, кого он одаривал привилегиями, не хотели иметь их четыре месяца, а затем вражду с народом. Народ же и четыре месяца его терпеть не пожелал. Ну, он, правда, умнее оказался, убегать не стал, да не помогло. Уж больно он всем надоел…

— Короче, что с ним сделали?

— Затоптали в парадной зале дворца. Да и совсем разум потеряли от вида крови. Ох, и резня у них началась! Зато штраф нам уплатили весь, до последнего цента. Что с вами? Вам нехорошо?

— Черт меня дернул заключить этот контракт! Да это просто подлость со стороны вашей компании!

— Послушайте, а что вы хотите? Вам и так создали тепличные условия. Наполеону и Юлию Цезарю пришлось приложить немало усилий, чтобы только захватить власть, а вам ее преподносят готовенькой.

Джедсон был подавлен, однако нашел в себе силы продолжить разговор:

— Но там хоть есть какие-нибудь земные представительства, кроме заводов?

— Есть, но они ни во что не вмешиваются, это нейтральные наблюдатели.

— Но они хоть пользуются неприкосновенностью?

— Они — да, но никакое третье лицо укрывать не имеют права. Когда с Виртом подписывали контракт, нам удалось на этом пункте неплохо сбить цену. Видите ли, возможность расправы над неугодными создает им хоть какую-то видимость независимости…

— Да оставьте вы свои коммерческие подробности! Чертовы обманщики!

Уильямс почувствовал что-то вроде жалости к Джедсону. Он придвинулся к лантрийскому президенту и положил руку ему на плечо.

— Напрасно вы так! Вам просто не повезло с государством. В той же Байро-Байре, если не задевать интересы духовенства, можно жить припеваючи.

— Но мне-то подсунули Лантри!

— Да и, в конце концов, в проспекте ясно сказано: раскрыть свои государственные способности. Для их раскрытия лучшего места, чем Лантри, не придумаешь. Ну а если у вас их нет, то нечего было и соваться.

Остаток недели полета Джедсон провел дурно. С Уильямсом он больше не разговаривал. Один лишь раз спросил, сколько землян погибло на Вирте за все время действия концессии. Но едва Уильямс открыл рот, как Джедсон закричал: — Нет, не надо!

В систему прибыли на шестой день. Джедсон еще спал. Его не мучили кошмары, как две ночи перед этим; ему снился героический сон. Он стоял на балконе в каком-то допотопном мундире и, кажется, треуголке с плюмажем, о чем-то вещая восторженной толпе внизу. Сон оборвал Уильямс.

— Вставайте, президент, вы проспите свое государство.

— Разве мы не будем садиться?

— «Вирджиния» — слишком большой корабль, чтобы менять курс из-за одного пассажира. Вас отвезет планетарный катер. Багаж уже там.

Вскоре Джедсон занял место в катере. Его мягко вдавило в кресло. Джедсон взглянул в иллюминатор. Катер быстро удалялся от «Вирджинии». Мелькнули буквы «ТТТ» на корме, мигнули пару раз сигнальные огни, и звездолет пропал среди звезд. Зато впереди росла планета Вирт.

Катер приземлился в единственном лантрийском космопорту недалеко от столицы, города Сильдорга. Джедсон нерешительно направился к выходу. Люк ушел вниз, увлекая за собой трап. Джедсон постоял, прислушался — стояла мертвая тишина — и шагнул на первую ступень.