Диктатор

— Цель горит. Цель не двигается. Ждем команды, — повторился связист, этим обозначив общий азарт. Бойцы прошли настолько много тяжелейших тренировок, что просто жаждали испытать свои силы на настоящей цели. Но командир отдать приказ о начале операции не спешил.

Согласно основному плану снайперы звеньев секции "С" должны были одновременно поразить цель в голову и правое плечо. Вторые номера должны были убедиться в ликвидации цели, после чего тихо уйти. По этому плану секции "А" и "В" должны были ограничиться наблюдением. Если цель после обстрела окажется невредимой, то действовать следовало по плану Б. В этом случае к подавлению цели подключались пулеметчики секции "А", а секция "В", изображая полицейский спецназ, должна была перекрыть цели пути к бегству и оттеснить гражданских. То, что цель еще до начала операции окажется пораженной(?) кем-то другим и будет окружена редкой, но толпой зевак (потенциальными заложниками и живым щитом), исключающей применение тяжелого оружия, ни один из разрабатываемых для этой операции сценариев не предполагал.

Командиру, как обычно, было известно немножко больше подчиненных. Хотя их отряд и готовили по приказу уничтожать цель, стреляя сквозь толпу гражданских, но разрешение на это должно было поступить с самого верха. Ведь пока их ЧВК является всего лишь ЧВК, а не, например, отдельным батальоном какого-нибудь полка, в случае очень громкой операции с жертвами среди мирных жителей у них у всех могли появиться серьезные проблемы. Нет, исполнителей ничего страшного не ждало, очень удобно, когда есть всегда во всем виноватая ИРА. Но вот то, что при таком раскладе возможность получения основного приза становилась совсем уж призрачной, было недопустимо. Так же недопустимо, как не сделать ничего и отпустить цель, за которой они охотятся уже целый месяц.

— Чарли восемь, — решился командир. — Одна "мягкая" пуля. Максимально скрытно и аккуратно.

— Принято, — ответили в рацию. Спустя несколько секунд в наушниках раздался тихий хлопок. Только если знать, куда смотреть, можно было заметить, как дернулось лежащее на асфальте тело.

— Реакции нет. Повторяю, реакции нет.

Командир достал рацию и нажатием пары кнопок вызвал своего начальника. "Код семьдесят один пятнадцать, — тихо произнес мужчина в микрофон. Выслушав отзыв продолжил доклад. — Нас опередили… Да… Да, это точно… Нет, не наши, поэтому проконтролировать оказалось невозможным… Принято. Информация?.. Подать сигнал? Не рано ли?.. Да… Эвакуация? — здесь несмотря на свой самоконтроль в тоне мужчины прорвалось напряжение. — Принято… — расслабившись произнес он. — Хорошо… Нет… Послать сообщение незамедлительно? Но… Да, да. Так точно… Исполняю…"

— Отбой, парни. Сегодня работу сделали за нас. Секциям "Браво" и "Чарли" экстракция по варианту альфа. Нам — "лукулл", так что своим бабам сможете с чистой совестью сказать, что не помните, как пили! Первому и второму звену продолжить наблюдение. Сейчас начнется самое интересное. Остальным — уборка!

Команда среагировала на получение такого приказа радостными выдохами и улыбками. Конечно, терять кусок памяти и употреблять наркотики (пьянеть придется на полном серьезе и в кратчайшие сроки, для чего в комплект снаряжения были включены "заряженные" соответствующей химией напитки) было неприятно, но этот вариант был намного лучше прочих. Ведь помимо плана действий "лукул", маскирующего наблюдателей дружеской пирушкой, существовали и совсем другие. Например, "красный", согласно которому следовало оказать нападающим максимально серьезное сопротивление с использованием любого носимого вооружения, вплоть до гранатометов. Или, еще хуже, "Сэтон". В "красном" была надежда перед смертью захватить с собой врага, а в этом каждый боец спецгруппы ради сохранения тайны был обязан без всякого промедления принять быстродействующий яд, дабы не попасть в руки врага живым.

Тем временем на улице начался натуральный театр. Откуда ни возьмись, около тела появляются десятки констеблей. С учетом того, что полицейского микроавтобуса не было, а до ближайшего места, где он мог незаметно для наблюдателей на крышах остановиться, было как минимум семь минут ходьбы, одного этого факта хватило бы занять сообразительного человека мыслями "здесь что-то не то". Наемники же этому, как, впрочем, и творящемуся далее на их глазах чуду — как быстро и равнодушно расходится еще мгновение назад крайне возбужденная толпа, как исчезает куда-то труп, как на асфальте не остается горелого пятна, а воздух становится чист и свеж — ничуть не удивились. И сомнениями не терзались — они просто знали.

Спустя четыре минуты все было кончено. "Констебли", разойдясь парами, начали звонить в двери окружающих место происшествия домов, чтобы "снять показания свидетелей". Поняв, что больше ничего интересного не произойдет, командир приказал.