Диктатор. Дилогия (СИ)

  В итоге, если следовать такой интерпретации фактов, то я нарушил букву договора, хотя и не нарушил его дух. Плюс еще - забил на вызов. И какие бы я ни приводил оправдания, факт нарушения аж двух пунктов нашего соглашения был налицо. А что за такое положено? Конечно же - штраф!

  Я торговался изо всех сил, но когда сзади в шею тебе тычут острым предметом, а по шее вниз течет струйка крови, добиться достойных условий соглашения как-то сложновато. Однако против припахивания меня в качестве слуги Церкви на бесконечной и безвозмездной основе я встал насмерть: хватит с меня Малфоев и Основателей. Если до этого момента все висящие на мне обеты можно было, с определенным допуском, конечно, но рассматривать как коллинеарные, то есть исполнить их одновременно были определенные возможности, то серьезные долги Церкви... Такая клятва даже теоретически не оставляет мне никаких шансов. В итоге "за все хорошее" меня наказали, утроив мой долг Церкви, то есть теперь я должен был не одну, а три услуги. Одну - за осквернение, еще одну - за опоздание (теперь уж точно придется носить с собой медное связное кольцо постоянно). Но если учесть, что сначала инквизиторы меня хотели подмять под себя полностью, это еще может считаться нормальными условиями, особенно учитывая "ствол у виска".

  Закончив разговор, и кое-как залепив шею пластырем, который мне с христианской добродетелью выдал тот самый охранник, который меня и порезал, я отправился на выход. У самой двери, в спину, меня догнали слова оставшегося сидеть за столом Павла.

  - Нож верни. Мы избудем скверну и уничтожим его.

  - Нет, - не оборачиваясь, ответил я.

  - Что? Да как ты смеешь не...

  - Это уже не обсуждаю я, - повернулся я к столу и упер свой прямой взгляд в глаза Павла. - Раз за то, что испоганил ваш подарок, я уже согласился заплатить, то теперь он мой. Без вопросов.

  - Не слишком ли ты осмелел, колдун. Ты все еще в нашей власти... - с угрозой начал инквизитор, но я перебил его.

  - Не слишком. Ваша Церковь достаточно прагматична для того, чтобы не резать куриц, несущих золотые яйца!

  Прикрыв за собой дверь скита я вышел на улицу, и на автомате, все еще находясь под впечатлением разговора, хотя его так хотелось назвать "стрелкой", отмотал в никуда пару кварталов. Там меня и догнал отходняк. Ноги ослабли, и я прислонился спиной к первому попавшемуся дому. И съехал вниз по его стене, сев на землю.

  "Это было близко! Очень близко! Нужно что-то делать со всем этим. Как-то херово все у меня выходит. Долги растут с устрашающей скоростью, хорошо еще к оплате их пока не предъявляют. И слава Мерлину, что на встрече не было того работающего на Церковь легилимента. Тогда бы меня за свежее убийство "рабов божьих" инквизиторы точно бы кончили на месте..."

  Не знаю, сколько сидел я в темноте ночи, но когда чуть отошел и поднялся на ноги я понял, что тупо... не знаю куда мне идти! Я заблудился в Лондоне! Самое смешное, если собор или церквушку еще можно было найти, спрашивая местных лондонцев (нужно только выбирать не черных и желтых гостей британской столицы, а местных и желательно постарше), то вот кого мне спросить: "Вы не подскажете, где находится вход в магический паб "Дырявый котел?" Точнее, спросить-то можно любого, а вот кто сможет правильно указать хотя бы приблизительный адрес? Впрочем, от свежего вечернего воздуха мозги проветрились и включились в работу, и я вспомнил, что у магов, к счастью, есть такие специально обученные "помощники волшебникам, попавшим в беду". У них даже есть свои "колеса"! Надеюсь, моих скромных финансов, а осталось там после реализации наследства всего ничего, хватит на то, чтобы доехать до "Дырявого Котла" на этом воплощенном ужасе вестибулярного аппарата под названием "Ночной Рыцарь".

Интерлюдия 5

  Брат Павел, имевший третью, высшую степень хиротонии - христианского священства, был очень необычным епископом. Еще в детстве он отличался болезненной тягой к справедливости, что и привело его однажды практически к самому порогу райских врат. Хорошо еще, что мимо проходил неравнодушный священник, который, вызвав врачей, и спас жизнь жестоко избитому мальчишке, вступившемуся за честь старшей подружки.

  Собственно говоря, именно таким вот образом будущий брат Павел, имевший тогда совсем другое имя, и попал в послушники при одном из монастырей. Приглянулся он своей юношеской горячностью тому монаху. Впрочем, в монастыре мальчишка тоже показал себя весьма ершистым и неуступчивым, из-за чего очень часто получал епитимьи различной формы и длительности. Потом случилась эта история с откопанным совместно с единственным другом списком пророчества, после чего оба они оказались в перечне посвященных. Со всеми вытекающими из этого последствиями.