Диктатура Гурова (сборник)

В еще одной публикации, которая вышла в крупной датской газете, рассказывалось о книге, год назад изданной Эндвердсоном, под характерным заголовком «На пути к четвертому рейху», где он обосновывал свою позицию, согласно которой Европа в ближайшее десятилетие вступит в «эру консолидации и суперинтеграции», причем особого рода. Дабы не быть обвиненным в восхвалении нацизма, он не стал называть политические течения, каковые, по его мнению, и станут идеологической силой этой самой «суперинтеграции», а лишь намекнул о свойственной им цветовой гамме коричневых тонов.

А центристская французская газета, рассказавшая о сегодняшней деятельности Эндвердсона, особо подчеркнула тот факт, что целый кусок прежней жизни профессора до сих пор остается загадкой для очень многих. Никто точно не мог сказать, где был и чем он занимался в течение целого десятилетия – с девяносто пятого по две тысячи пятый год. Имелись лишь предположения, что Эндвердсон был одним из ведущих специалистов секретной лаборатории США, где принимал участие в разработке тектонического оружия. Сама статья называлась весьма характерно: «Так кто же вы, профессор Эндвердсон?»

Зайдя в информотдел и поручив «хакерам» выяснить географию посещений России Эндвердсоном – в каких городах бывал, в каких научных симпозиумах участвовал, с какими научными организациями и конкретными учеными поддерживал отношения, Гуров отправился в юридический институт.

Припарковав машину у длинной вереницы преподавательских и студенческих авто, Лев показал на проходной свое служебное удостоверение и проследовал в ректорат. Выяснив, кто куратор группы, в которой занимаются Эльдиев и Магометов, он разыскал в одном из коридоров, по которым без конца курсировали компании студентов, дверь с табличкой «Доцент В.А. Химлина». На его стук из-за двери донеслось несколько манерное:

– Вай-дите!

Открыв дверь, Гуров увидел молодящуюся блондинку с обилием перстней, браслетов, цепочек, кулонов при увесистых серьгах в ушах. Для полноты картины не хватало только лишь вдетых в нос больших колец, как это делают в иных туземных племенах. Увидев рослого незнакомца, блондинка выжидающе измерила его взглядом и, проигнорировав сказанное им «здравствуйте», с ходу поинтересовалась:

– Принесли?

– Принес… – мгновенно поняв, что к чему, Лев кивнул и сунул руку за пазуху.

– Давайте! – выпятив губы, важно кивнула блондинка, открывая ящик стола.

Гуров с многообещающей улыбкой достал удостоверение и развернул его перед самым носом хозяйки кабинета. Та, разом утратив весь свой форс и дутый фасон, на какой-то миг словно окаменела, после чего, позеленев, мгновенно захлопнула ящик и задвигала руками, явно не зная, что с ними делать – то ли спрятать под столом, то ли сделать вид, что на пальцах ничего нет. Беспомощно подвигав ртом, она наконец-то спросила:

– А-а-а… Вы… Кто? Разве вы не Борис?

– Нет, я не Борис. А что, Борис собирался оплатить переэкзаменовку своего чада? – спросил Лев как о чем-то само собой разумеющемся.

– Гражданин! Что вы себе позволяете?!! – наконец-то решившись перейти в наступление, со скандальными нотами в голосе, повысив тон, огрызнулась блондинка. – Вы по какому вопросу?

– Вы куратор группы, где учатся Магометов и Эльдиев?

– Д-да… А что? – нервно стиснув пальцы, встревоженно спросила хозяйка кабинета.

Гуров напомнил ей о прошлогоднем происшествии у проходной «Полюс-Вектора», участниками которого стали ее подопечные.

– Ах, во-он вы о чем… – многозначительно протянула блондинка. – Но я не понимаю, с какой стати вы надумали ворошить прошлое? Девушка согласилась с тем, что молодые люди просто-напросто не очень удачно выразили свою готовность ей помочь, приняла их извинения… Суд, хотя в этом никакой необходимости не было, вынес им наказание – крупный штраф и по полгода условного срока. Парни искренне переживали и до сих пор пребывают в недоумении – за что ж их так?

– Кажется, я понял, кто автор той блестящей характеристики, что была направлена в суд… – не скрывая сарказма, отметил Лев. – Если опираться на написанное там, то этим двоим хоть сейчас можно присвоить звание заслуженных святых. Вот только я не знаю, чем было простимулировано ее написание – искренним убеждением в том, что эти отморозки и в самом деле порядочные люди, или конвертами, периодически бросаемыми в ящик вашего стола.

Передернув плечами, хозяйка кабинета желчно поморщилась и уведомила своего настырного гостя о том, что он все совершенно неправильно понимает. Оказывается, она ссудила некоему Борису – родственнику ее хорошего знакомого, без процентов и обязательств, двадцать тысяч рублей. И вот он сегодня должен был их занести. Только и всего.

Впрочем, ощущая внимательный, ироничный взгляд гостя, она изображала благородное бескорыстие, замешанное на простоте и наивности, на уровне сценической игры плохой актрисы провинциального театра позапрошлого века. Разве что без закатывания глаз и заламывания рук…