Дилемма

Ему приходится ухватить Мёрфи за ошейник, чтобы оттащить его от меня.

– Давай-давай, Мёрфи, – понукаю я. – Мы с тобой еще увидимся.

– Попытайся хоть немного поспать, – говорит Нельсон, стоя в дверях сарая. – До завтра.

Что он, интересно, скажет, если я ему поведаю всю правду насчет Роба? Насчет того, что его тридцативосьмилетний братец изменял Джесс с моей девятнадцатилетней дочкой? Это сокрушит его. Разрушит его отношения с Робом. А может, и наши с ним отношения. В любом случае все уже не будет как прежде. Никогда.

Проходит еще какое-то время. Деликатный стук в дверь. Входит Джош.

– Па?..

Я прямо чувствую, как он вглядывается в темноту сарая.

– Ты где?

– Я тут.

– Свет включить?

– Не надо, спасибо.

– Идешь в дом?

– Пока нет. Скоро пойду.

Он ждет, чтобы глаза привыкли к темноте, потом подходит и садится рядом со мной, в той же позе – прислонившись спиной к стене, согнув ноги в коленях, опустив локти на эти самые колени.

– Может, на стуле тебе удобнее было бы? – спрашивает он после того, как мы несколько минут сидим так в тишине.

– Скорее всего. Но мне нравится на полу.

– Мама уже легла.

– Да, я знаю, Нельсон говорил.

– Ничего, что Эми осталась на ночь?

– Конечно. Все нормально.

Мы еще какое-то время сидим молча.

– Мы ведь… справимся с этим, правда? – спрашивает он.

– Разумеется, справимся.

– В смысле – вы с мамой…

– Все у нас с ней будет нормально.

– Я, кстати, понимаю, почему ты это сделал, па. Почему ты ей не сказал, пока праздник не кончился. Я сначала не понимал, а теперь до меня дошло. И потом… Марни тоже бы этого хотела. – Он делает паузу, прежде чем сказать: – Я тут подумал… может, мне попробовать получить права на мотоцикл? Будет классно ездить на мотике по Лондону. А когда приеду домой на выходные, мы с тобой вместе бы покатались.

Перед глазами у меня все расплывается от слез. Я же отлично знаю, что он делает. Мой сын, который никогда в жизни не проявлял ни малейшего интереса к езде на мотоцикле, уже сейчас пытается отыскать какой-то способ заполнить ту пустоту, которую – он это знает – уход Марни оставил в моей жизни.

– Было бы отлично, – отвечаю я. – Но ты сначала хорошенько устройся в Лондоне.

– Мне даже не обязательно там жить, я мог бы тут еще какое-то время покантоваться. От Виндзора до Лондона недалеко.

– Нет-нет, тебе все-таки надо жить в Лондоне. Вместе с Эми. Не надо, чтобы кто-то менял свои планы. Достаточно того, что ты не едешь в Нью-Йорк.

– Я рад, что решил не ехать, – замечает он.

– И я рад. Тебе пора в дом, Джош, я тоже скоро приду.

– Ничего страшного, я подожду.

Понимая, что без меня он не пойдет, я поднимаюсь на ноги. У меня так все затекло, что ему приходится помочь мне встать.

– Спасибо, – говорю я. – Видно, старею.

Он притягивает меня к себе, обнимает.

– Ничего ты не стареешь, – говорит он с напором. – И не постареешь.

Мы протискиваемся между сараем и шатром, проходим по саду.

– Пойду-ка я душ приму, – сообщаю я, когда мы добираемся до дома. – Спокойной ночи, Джош, до завтра.

– И тебе, па. Ты все-таки попробуй поспать хоть сколько-нибудь, ладно?

Я медленно поднимаюсь по лестнице вслед за ним. Оказавшись на верхней площадке, останавливаюсь: дверь нашей с Ливией спальни плотно закрыта, это предупреждающий знак – не входи. Я принимаю душ в общей ванной, но мне нужна чистая одежда. И потом, мне отчаянно хочется поговорить с Ливией.

Наша спальня погружена во тьму, если не считать лунного света, проникающего в окно. Ливия лежит, накрывшись лоскутным одеялом, виднеется лишь верхушка ее головы. Я знаю, что она не спит, я это отлично чувствую. По возможности бесшумно одеваюсь, потом сажусь на край кровати.

– Лив, – говорю я.

Даже не знаю, что хуже – ее теперешнее сердитое молчание или безнадежные рыдания прежних часов. Мне мучительно хочется ощутить прикосновение ее руки. Я нуждаюсь в ней как никогда. Потому что лишь она одна знает Марни так, как знаю ее я. Но для нее я словно не существую.

Ливия

Я ЛЕЖУ В ПОСТЕЛИ. Даже не знаю, как я ухитрилась прожить этот день. Посмотрев, как Адам бьет Роба в челюсть, я спустилась вниз сказать всем, что пойду отдохну, и обнаружила, что на коврике у входной двери лежит конверт. Я даже не осознавала, что пытаюсь порвать его в клочья, пока пальцы Нельсона не вынули его из моих рук.

– Ничего-ничего, Ливия, – сказал он. – Я сам разберусь.

– Я не хочу… я не хочу этого видеть, – ответила я ему, силясь подавить сердитый всхлип. Мерзко было думать, что кто-то уже подсуетился и сунул в щель нашего почтового ящика открыточку с соболезнованиями.

– Я знаю, – произнес он, беря меня под руку. – Может, попробуешь хоть немного поспать? По крайней мере, просто полежать, отдохнуть.

– Хочу сначала со всеми попрощаться.

– А хочешь, я останусь? – спросила Джесс, когда родные Адама уехали и мы поднялись в спальню. Клео была в спальне у Джоша вместе с ним и Эми. А Нельсон пошел проведать Адама, который все еще прятался у себя в сарае.

– Нет-нет, все в порядке, – заверила я ее. – Поезжай домой, у меня все будет нормально.